Когда девушки сели в кеб и попрощались с Джеком, Лил, к большому удивлению Лео, дала кучеру не свой адрес, а другой, и они приехали к дому миниатюрной светловолосой девушки – Софи. Софи села к ним в кеб, и какое-то время они с Лил встревоженно перешёптывались, сидя напротив изнурённой и молчаливой Лео. В памяти всплыли обрывки их беседы: «Возможно, нас преследовали». – «Скорее всего, она всё ещё в опасности. Мы должны спрятать её в самом надёжном месте». – «На семью Лим можно положиться. И никто не догадается искать её в Чайна-тауне».

Так вот где она оказалась – в Чайна-тауне, на востоке Лондона! Лео протёрла глаза и осмотрелась, но не заметила на чердаке ничего ужасного. Она читала в книгах, что Чайна-таун – мрачное, жуткое место, а здесь было светло, и Мэй приветливо улыбалась.

– Не переживай, – произнесла она с лёгким и забавным акцентом кокни. – Ты, наверно, немного не в себе. Мама сказала, у тебя, скорее всего, огромная шишка на голове!

– Это твоя комната? – спросила Лео.

– Нет, моего дяди. Он моряк и сейчас в плавании, – ответила Мэй. – Можешь оставаться у нас сколько захочешь!

Лео посмотрела на неё с благодарностью и отпила глоток чаю. Она постепенно начала различать звуки, которые их окружали. Где-то вдалеке восемь раз прозвонил колокол. На улице кричали и сигналили. А в доме, на первом этаже, кто-то мурлыкал песенку себе под нос. Свистел чайник, и, кажется, щебетала птица.

– Это наш попугай. Девочка. Она очень болтливая, – объяснила Мэй, увидев озадаченное лицо Лео. – Кстати, твоё платье я почистила. Оно было очень грязное – наверное, испачкалось, когда ты упала на пути. Если будешь готова переодеться, оно висит за дверью. Только мама советует тебе не спешить и отдохнуть как следует. Она сказала, что у тебя, скорее всего, сегодня всё будет болеть.

Лео приложила ладонь ко лбу и тут же её отдёрнула, нащупав царапину и большую шишку.

– Я выйду, чтобы ты переоделась, – сказала Мэй и встала с кровати. – Спускайся, когда будешь готова. В кухне тебя ждёт завтрак.

– Боюсь, самой мне не спуститься, – смущённо призналась Лео. У неё защемило сердце при воспоминании о пропавшем под колесами поезда костыле.

– Тогда позовёшь меня, и я приду помочь, – с улыбкой ответила Мэй. – И мама с папой кое-что для тебя подготовили.

Лео одевалась очень долго – всё тело ломило от боли, и руки её не слушались. Потом Мэй помогла ей спуститься по лестнице и отвела в комнатку рядом с магазинчиком. Там мистер Лим читал газету за кухонным столом, а миссис Лим суетилась у плиты.

– Доброе утро, – застенчиво поздоровалась Лео.

– Садись, Мэй положит тебе еды, – сказала миссис Лим. – Ты, наверное, сильно проголодалась.

– Мне не хочется вас утруждать, – ответила Лео и опустилась на стул.

Она огляделась и вспомнила, что вчера уже видела эту комнату, маленькую и скромно обставленную. Больше всего места в ней занимал начищенный деревянный стол, окружённый разномастными стульями и табуретами, но Лео кухонька всё равно показалась очень уютной. Было что-то притягательное в её простоте, в большом коричневом чайнике, в металлических сковородках на древней плите, в зелёном попугае, который щёлкал клювом, сидя на своём насесте в углу.

Мэй поставила перед Лео бутерброды с маслом, а миссис Лим подлила в кружку горячего чаю. У Лео заурчало в животе, и она вцепилась зубами в бутерброд, пробормотав «Спасибо». Ей вспомнились роскошные завтраки в Уинтер-холле, где стол сервировала целая армия горничных: жаркое из риса и рыбы в огромных блюдах, яичница с беконом, целая миска каши с сахаром и сливками… Но ни одно из этих лакомств не могло сравниться с домашним ржаным хлебом миссис Лим!

– Думаю, тебе это будет интересно, – сказал мистер Лим и передал Лео газету.

Лео отставила кружку и принялась читать.

– Пап, он у тебя?