— Видишь, я же тебе говорил, он больше ничего не знает. Хочет выдумать, а не знает про что!
— Хорошо! — Лучков кивнул. — Давай, зови…
Турукин услышал, как за его спиной открыли дверь и сказали кому-то:
— Курт, дорогой, не в службу, а в дружбу, приведи сюда этого… доктора, в общем.
Какое-то время тянулась тишина. Потом в комнату вошли. Но на этот раз Турукин боялся оборачиваться. А Лучков вдруг напрягся и встал с кресла, крепко скрестив руки на груди.
— Ладно, Турукин. Ты будешь жить…
— Зачем?! — услышал Артист за своей спиной и сразу узнал голос своего подневольного врача Рауфа.
— Молчи! — властно прервал его Лучков. — Ты будешь жить, Турукин. Но ты должен кое-что понять. И поэтому… короче, Рауф, вырежешь ему одну из почек!..
За спиной Артиста раздался дикий хохот подпольного эскулапа. Но мерзкие звуки эти пролетели мимо Турукина, как за окном вороны. Все решал не он, не мясник, а этот мозгляк Лучков. И вчера еще легендарный Толик или великий Артист впился глазами в лицо Лучкова, но не увидел там ни малейшего сочувствия.
— Но я этого не хочу… — сказал он упавшим голосом.
— А другие хотели?
— Какие другие?! Я этого не хочу, я, я, я-а-а!
Солнце ослепительно ударило Туру кину в лицо. И в глазах его стало темно.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Наверное, многим приходилось читать в других книгах, и не раз, что сия рукопись, мол, была «найдена в гостиничном номере». В иных случаях авторы сообщали, что «историю эту им рассказали очевидцы событий». Искушенному читателю оставалось лишь улыбнуться столь наивному приему завлекания.
Но в данном случае все обстояло именно так. Не станем утверждать, будто здесь не изменено ни слова. Напротив: слова-то как раз тут наши. Это мы написали. Написали, но не сочинили. За нас это сделала сама жизнь. Все события имели место, и тому есть косвенные доказательства. Помните, в одном из эпизодов крымской одиссеи героев Лука говорил о знакомых ему литераторах, братьях Ивановых? Лука Лучков имел в виду именно нас.
В этом повествовании мы ничего не прибавили, а скорее приуменьшили. Потому что действительность была еще ужаснее, еще фантастичнее. Стало быть, эта книга не вполне документальна — здесь не вся правда. Но здесь только правда.
Есть серьезные основания думать, что история эта не окончена. И таким образом мы рискуем своей публикацией навести кое-кого на след. Что ж, мы не спешили отдавать роман в издательство. Сделано это было лишь по настоянию того человека, который здесь назван Лукой. Ему и нести ответственность, ему и расхлебывать кашу, если таковая заварится. Хотя во многом рискуем и мы. Ведь те, кто заинтересован встретиться с Лукой, могут попытаться вытрясти информацию из его доверенных лиц — братьев Ивановых. Поэтому вынуждены сразу заявить: никакими дополнительными сведениями о происшедшем мы не располагаем.
Что же касается продолжения истории, в этом мы можем дать гарантию. Все довольно просто. Стоит только повнимательнее присмотреться к тем, кто связан с тайной Черного дома. Например, к Анатолию Турукину, знаменитому Артисту. Можно ли себе представить, чтобы он оставил дело, отошел в сторону? Лука испортил ему карьеру, лишил почки! Нет, Артист не тот человек, который склонен прощать. Христианские принципы не для этого человека. Сатанинские — в самый раз!
Не оставит дела, связанного с Черным домом, и человек, о котором мы пока почти ничего не знаем, кроме разве клички. Это — Шеф. Скорее всего, всеми возможными средствами он попытается замести следы. Ведь Турукин, как читатель, вероятно, заметил, лишь карта в его большой и таинственной игре. За Шефом и его организацией тянется не один грязный след. Вы слышали, к примеру, об одиноких стариках, владельцах хороших квартир, которым предлагают переселиться в некие санатории с почти идеальными условиями жизни, уходом и полнейшим пансионом? Отчего-то старики эти очень быстро там умирают. А квартиры по завещанию переходят к владельцам санаториев, за подставными фигурами которых просматривается Шеф. Впрочем, мы ничего не утверждаем, мы лишь хотели бы сказать… Но, пожалуй, пока не стоит об этом!