Попробовать вытащить Тима на вечеринку? Он никогда и никуда со мной не ходит. Разве это нормально? Дает мне свободу маневра, епрст. Говорит, что ему неинтересно на тусовках, да и время жалко.
— Хорошо, что успели отснять до Нового года, — вслух сказала Аня. — Теперь можно будет отдохнуть.
Антон опрокинул очередную рюмку, закусил бутербродом с колбасой и ответил со вздохом:
— Кому отдыхать, а кому работать. У меня с третьего января новый проект начинается.
— Ну, так это хорошо, когда есть работа! — подбодрила его Аня.
— А я на Карибы хотел махнуть. Да Бог с ними, с Карибами…
В его словах вдруг послышалась такая неизбывная тоска, что Аня подумала: совсем расклеился Васильев. Должно быть, слухи справедливы, и ему несладко живется. Мать недавно умерла, невеста от него отказалась…
— Ну ты, Ань, приезжай завтра, а? Может, больше и не увидимся.
Он махнул рукой и побрел нетвердой походкой к выходу. Аня почувствовала жалость к этому большому, капризному, пьяному, но талантливому человеку.
Вернувшись с работы, Аня вспомнила о диске с фильмом про шпионов. Она так и не посмотрела его, все времени не было. Теперь, когда проект закончился, можно себе позволить поваляться на диване перед экраном хоть целый вечер. Завтра «шапка», потом разобрать костюмер-ку, и все, отдых на неопределенный срок…
Тима дома не было, он закончил монтировать фильм и повез его заказчику. Аня заварила чай, сделала несколько бутербродов и устроилась уютненько на диване, подвинув монитор к себе поближе. Просмотр фильма взволновал только сначала. Сделан он был хорошо, динамично, профессионально. Леша Анкудинов молодец! Аня требовательным оком выискивала ляпы, краснела за свою работу, когда таковые обнаруживались. Но все это было ерундой по сравнению с тем, что пережила она, когда смотрела свой эпизод.
Боже мой, какая я ужасная! Вся деревянная, сутулая, зажатая. Походка тяжелая, скованная. Почему Леша мне ничего не сказал об этом? Нет, больше никогда, никогда не поддамся на уговоры сниматься!
Аня в досаде выключила компьютер и отправилась в кухню курить. Господи, и кому может прийти в голову делать из меня актрису? Это же надо быть совсем слепым!
Настроение окончательно испортилось. Идти завтра на «шапку» или нет? Одной не хочется, а Тим не пойдет. Он никуда со мной не ходит… Наверное, надо было все-таки уехать в Париж.
Пикнул домофон, Аня встрепенулась. Ужина нет, но есть что-то в холодильнике. Она вскочила, чтобы открыть дверь, и взглянула на себя в зеркало. Ну и видок! А, какая разница! Хуже, чем то, что она видела сейчас на экране, уже ничего не может быть.
Тим явился сияющим: заказчики фильм приняли, одобрительно отозвались и деньги заплатили. Аня всегда была уверена, что работа Тима стоит больше: он столько сил вкладывает в нее, ночами просиживает за компьютером, без конца что-то переделывает, шлифует, доводит до совершенства. И нервничает, конечно, не без этого. Ане всегда казалось, что его обманывают с деньгами, а он никогда не возражает. Сколько дают, столько и берет.
Тим внес в кухню пакет с фруктами, йогуртами и вином. Он не спросил ужина, предложил выпить вина за удачу. Пока Аня готовила бокалы, нарезала апельсины и чистила любимый фрукт помело, он освежился в душе и вышел еще более размягченный и умиротворенный. Они выпили кагорчику, закусили цитрусовыми.
Аня вовсе не собиралась ссориться с Тимом, что-то выяснять. Она буднично спросила:
— Ты пойдешь завтра со мной на «шапку»?
Тимофей удивленно поднял брови: