Свет в коридорах не горел, но через окна светило заходящее солнце, и в его бронзовых лучах медленно вращались прозрачные столпы искрящейся пыли. В Луксоре она всегда походила на золотистые искры из-за примеси крошечных частичек кварца.

Двинувшись по первому этажу, мы заглядывали во все помещения в поисках, прежде всего, детей. Двоих нашли в столовой. Мальчишки лет двенадцати забились в подсобку, где хранилась посуда. Рет отправился вывести их, а мы пошли дальше. В одной из рекреаций обнаружили три трупа: оторванные руки и ноги, повсюду кровь. Однако Одержимый не вляпался в неё и следов не оставил, так что найти его по ним возможным не представлялось. В кабинете труда мы обнаружили ещё четверых мальчишек. И снова с ними отправился Рет. Дождавшись его возвращения, мы поднялись на второй этаж, разделившись на две группы, чтобы не дать Проклятому незаметно спуститься. Я пошёл с Исеей и Омфалом.

Уже в коридоре обнаружилась бойня: расчленённые тела валялись буквально повсюду. Кровь была и на полу, и на стенах, и на окнах. Нам приходилось обходить части трупов и при этом глядеть в оба, чтобы не пропустить появление Одержимого. Однако его нигде не было. Мы заглядывали в классы, туалеты, кладовки уборщиков, если они не были заперты. Везде — только убитые. Учителя тоже попадались. Кроме того, повсюду были раскиданы рюкзаки, книги, телефоны, мешки со сменкой и физкультурной формой.

Со второго этажа Рет вывел шестерых девочек и пятерых мальчиков. Пришлось его дожидаться. Благо, парень действовал быстро и скоро к нам присоединился.

— Так, здесь мы закончили, — проговорила Исея. — Идём на третий.

Мы снова разделились, чтобы подняться по лестницам. И опять та же жуткая картина. У меня сердце стискивалось при каждом взгляде на искажённые ужасом детские лица, крошечные ручки и ножки, большая часть которых была раскидана по полу. Оторванные, опутанные промокшими от крови волосами головы вообще заставляли сжимать кулаки от ярости. Когда мы встретим Проклятого, мои сикигами разорвут его на такие же куски! Это не вернёт детей, но возмездие свершится, а это — единственное, что мы можем сделать. К сожалению.

На третьем этаже обнаружились четверо старшеклассников и три совсем крошечные девочки. Слава Богу, живые. На этот раз их вывел Тутмос. Когда он поднялся к нам, мы отправились на последний этаж, где встреча с Одержимым уже была неизбежна.

Войдя, мы увидели несколько тел, но не так много, как до сих пор.

— Наверное, он развлекался в классах, — предположил Омфал. В его руке возник чёрный молоток. — В одном из них мы его и возьмём! Не терпится добраться до этой гадины!

— Сначала убедимся, что его нет в туалетах и рекреациях, — сказал Серапис, создав светящиеся хопеши. — Давайте быстренько обежим этаж и пойдём по аудиториям.

Так мы сделали. Хватило пяти минут, чтобы проверить все помещения, кроме классных.

— Двинемся с двух сторон, — сказал Серапис. — Ещё не хватало, чтобы он улизнул по лестницам. Кто обнаружит урода, зовёт остальных.

Мы принялись обыскивать классы. В каждом были изуродованные трупы. Они лежали на партах и под ними, части тел виднелись даже на шкафах, полках и подоконниках. Из-за жары запах мертвечины и фекалий быстро заполнял помещения, так что дышать становилось всё труднее. Конечно, я привык по роду деятельности, но в такой жаре вонь усиливалась многократно, так что даже у меня то и дело к горлу подкатывала тошнота.

Когда мы вошли в третий по счёту класс, раздался крик.

— Бежим! — бросила, разворачиваясь, Исея.

Она выскочила в коридор первой. Мы с Омфалом последовали за ней. Дальше по коридору распахнулась дверь, и из неё выскочил Тутмос.

— Сюда! — завопил он, увидев нас.

И тут же исчез.

Когда я ворвался в класс вслед за Исеей, то сразу оценил обстановку: часть парт перевёрнута, повсюду тела и кровь, в угол забились двое девчонок лет тринадцати, а между ними и студентами стоял покрытый извивающимися щупальцами монстр с длинными руками гориллы и здоровенной башкой, главной чертой которой однозначно служила полная зубов пасть. Красные светящиеся глаза безумно вращались, переводя взгляд с одного охотника на другого.

— Белый, дверь! — кратко велел Серапис. — Не дай ему сбежать!