У Джега заболела челюсть, так сильно он стиснул зубы. Тарик говорил ему то же самое накануне.

– Я объяснил тебе все, что хотел.

– О, наверное, ты сейчас хлопаешь в ладоши, чтобы я исчезла.

– Не искушай меня, – проскрежетал Джег.

– По-моему, с твоей стороны бесчувственно не рассказать мне о ней. Ты знал, что я нервничаю из-за встречи со всеми этими людьми, и ты просто бросил меня на съедение волкам.

– Я сделал все, чтобы весь вечер быть рядом с тобой. И мне жаль, что Алекса подошла к тебе, но в конце концов ничего плохого не случилось.

– Если только для тебя, – сказала Реган. – Но только потому, что тебе нет дела до других людей. Ты так поглощен своим долгом, своими махинациями и сделками.

– Я не бессердечен. В конце концов, дело не в нас с тобой как в паре. Мы не пара. У нас просто общая цель.

– Да, найти моего брата.

– Я не хочу обсуждать это с тобой.

– Почему? – тут же спросила Реган. – Потому что ты продаешь Милену, точно так же, как король Ронан свою дочь?

– Ты не права. Мне надоело, что ты ставишь под сомнение мои решения относительно сестры. Когда Милене исполнилось шестнадцать, она влюбилась в приезжего кузнеца, который работал в королевских конюшнях. Я решил, что это безобидно. Я думал, он поведет себя достойно, учитывая ее положение и возраст. Но он пытался соблазнить ее, хотя был женат, и в итоге разбил ей сердце. Вскоре после его ухода она перестала есть и сильно похудела. Потом я нашел ее с пузырьком снотворного в руке.

Джег до сих пор помнил то чувство, когда его сердце готово было выпрыгнуть из груди, когда он понял, как тяжело заболела его сестра. Он сделал бы все, чтобы она никогда больше так не страдала.

– Бедная Милена. Мне так жаль вас обоих. Неудивительно, что ты так ее защищаешь. Я думала, политика для тебя на первом месте.

– Просто Милена всегда винила себя в предательстве нашей матери. Когда мне впервые предложили эту брачную сделку, я верил, что она даст сестре стабильность и цель, которой ей всегда недоставало в жизни. Последнее, что мне нужно, чтобы ты заставила меня сомневаться в себе.

Потрясенный тем, как много он открыл практически незнакомой женщине, Джег подошел к окну и уставился в черную беззвездную ночь.

– Извини, что назвала тебя бессердечным. Я вижу, что ты действительно очень любишь свою сестру, и с моей стороны было неправильно предполагать обратное.

– Не надо меня жалеть, – прервал ее Джег. Ее искренние эмоции поставили его в тупик. Единственное, чего он хотел, чтобы она разделась, так он смог бы избавиться от избытка энергии, сковавшего его тело.

Он услышал, как она тихо пробормотала «спокойной ночи» и скрылась за дверью.

– Кажется, я вошла в твою комнату. Пахнет тобой.