– Добрый день, мистер Харрис, – поздоровался он.

– А, мистер Дженкс. Добрый день! Присаживайтесь, – доктор указал вошедшему на стул.

– Как она? – коротко спросил мужчина.

– Я буду вынужден огорчить вас, сэр, – покачал головой мистер Харрис. – Но после операции состояние миссис Фоссл не улучшилось.

– Значит, никакой надежды нет? – тихо спросил мистер Дженкс.

– Боюсь, что нет. Она очень плохо перенесла последнюю операцию. Мы думали, что она даже не очнется от наркоза.

– Сколько ей осталось? – было видно, что этот вопрос дался мужчине с большим трудом.

– Дней пять. Быть может, неделю. Она очень слаба, хотя пока еще в сознании.

Мистер Дженкс опустил голову. Его лицо помрачнело еще сильнее, хотя, казалось, хуже было некуда. На пару минут в комнате воцарилась тишина.

– Я могу ее видеть? – спросил он, собравшись с силами.

– Да, конечно, – ответил доктор. – Пойдемте, я провожу вас.

Доктор Харрис довел мистера Дженкса до палаты и тактично удалился. Посетитель постоял несколько секунд перед дверью прежде, чем войти.

В помещении была всего одна кровать, на которой лежала женщина лет тридцати пяти, очень худая и бледная. Увидев вошедшего, она попыталась улыбнуться. Улыбка вышла слабой, больше похожей на гримасу.

– Здравствуй, Хилари, – произнес мистер Дженкс.

– Дядя, – прошептала она, – я знала, что ты придешь. Я ждала тебя.

– Как ты? – он понимал, что вопрос звучит не очень уместно, но других слов не находилось.

– Нормально, – ответила Хилари. – Не волнуйся за меня.

Мистер Дженкс сел на кровать и взял руку женщины в свою.

– Дядя, – произнесла женщина. – Я знаю, что скоро умру…

– Не говори так, – в голосе мужчины ясно слышалось отчаяние. – Ты поправишься, слышишь?