Оказавшись в коридоре, все четверо откровенно опешили. Олег резко остановился, отчего Дима налетел на него и грубо выругался. Но уже через секунду он понял, что привело друга в такой ступор. Вся правая стена была обклеена портретами здешних парней. Чьих-то было больше, например, Виктора, Димы, Ромы и самого Олега, чьих-то меньше: Ивана, Игоря, Макса и каких-то старших парней. Были даже портреты Цербера, Таксы и Прапорщика. И посреди этих рисунков красовался плакат, склеенный из трех листов А4, с надписью, сделанной уже знакомым Кате черным маркером: «Трофеи шлюхи».

Олег ошарашенно посмотрел на Катю, и лицо девушки вспыхнуло от стыда. Она не могла даже подумать, что все ее рисунки окажутся выставлены на всеобщее обозрение. Собравшиеся на этаже подростки бурно обсуждали увиденные рисунки, то и дело разражаясь хохотом. То, что здесь не было ни одного женского портрета, Катю не удивило. Милана наверняка спрятала их, а то и вовсе уничтожила, чтобы уже наверняка выставить подругу полной дурой. Несколько секунд Катя стояла, оглушенная всеобщим смехом, и посреди всего этого издевательства весело улыбалась Милана. Теперь в ее руке были ножницы и клейкая лента, а Алина держала несколько листов бумаги и маркер.

— Добро пожаловать на художественную выставку нашей шлюхи. Она обожает рисовать портреты своих мужиков! — воскликнула Милана и театрально поклонилась. — Чего ты, Катюш, смущаешься? Ты всегда мечтала о своей выставке. Ну так вот, я тебе ее дарю. На память о нашей дружбе.

— Боже, даже с Цербером, — ужаснулась Алина, отчего по коридору прокатился новый взрыв хохота.

Катя бросилась к стене, желая сорвать рисунки, но внезапно почувствовала, что Дима удерживает ее подле себя. Его пальцы ощутимо стиснули запястье девушки, и она в растерянности посмотрела на него. Неужели он тоже хочет над ней посмеяться? Но Лесков не смеялся.

— Микки-Мауса забыла, — с иронией произнес он, обращаясь к Милане.

В коридоре вновь раздались смешки, но уже робкие, потому что было непонятно, кому их адресовать: Кате, Диме или самой Милане.

— Что? — брюнетка удивленно вскинула брови. В ее голосе сквозило неприкрытое презрение, которое обычно мигом затыкало рот тем, кто еще секунду назад собирался что-то сказать. Дима должен был стушеваться, однако парень продолжил:

— Совсем недавно я видел, как Джоконда рисовала Микки-Мауса. Почему же его нет на стене? А также портретов Алинки, Ирки, Ольги, Машки, директрисы… Твоего?

Милана молчала. Она никак не ожидала, что за Катю кто-то заступится, поэтому не сразу нашла, что ответить. Не встретив сопротивления, Дима продолжил вновь:

— Она постоянно рисует кого-то из нас, поэтому, если ты собиралась открыть нам Америку, то придумай что-то поинтереснее… Кстати, хорошие работы.

Катя бросила на Сенатора удивленный взгляд. Дима точно не мог знать, что она рисовала Машу, Ольгу, Алину и остальных девчонок, которые просили у нее свои портреты. Но про Микки-Мауса он не солгал. Лесков действительно видел, как она на уроке истории рисовала диснеевских персонажей, так как в тот день сидел с ней за одной партой.

— Что-то тебя слабо побили, раз ты такой разговорчивый, — ядовито произнесла Милана, чувствуя, как ее охватывает злость. Она хотела от души посмеяться над своей бывшей подругой, но теперь все веселье было испорчено.

— Миланка, ты задолбала воду мутить, — теперь уже вмешался Олег, терпение которого подошло к концу. — Если ты хочешь проблем, я тебе их организую. Но сначала покажи мне ту тварь, что тебе набрехала про меня и Джоконду?

Милана переменилась в лице. Она не ожидала, что Олег и Катя поговорят между собой и уж тем более начнут защищаться вместе. Идея проучить Койота родилась у нее в тот миг, когда Алина сказала, что эти двое сидят на крыше. То, что его избранницей стала Катя, и вовсе привело Милану в бешенство. Такая серость, как Джоконда, не имела права даже рядом находиться с Олегом, и тогда Милана решила несколько приукрасить ситуацию и тем самым с легкостью обратить всех девчонок против новоиспеченной «шлюхи».

— Сегодня мой парень, завтра кто-то из ваших, — эта фраза, брошенная Миланой сразу после вечеринки, моментально вызвала жгучую ненависть к той, что увела парня у лучшей подруги. Не желая ни разбираться в происходящем, ни даже поговорить с Катей, девушки устроили «разлучнице» бойкот, который вскоре мутировал в откровенную травлю.

— Я не собираюсь никого выдавать, — бросила Милана, решив поскорее замять ситуацию. — Но раз вы оба говорите, что ничего не было, я вам поверю.

С этими словами она быстро покинула коридор. Быть может, чуть позже ей удастся придумать что-то еще, но сейчас нужно было утихомирить Олега, который действительно мог устроить немало проблем. Само собой, Алина и Ира бросились за подругой, желая поскорее успокоить ее, но в душе обе девушки немного злорадствовали, что наконец-то их «королева» получила пинок.

В свою очередь Катя поспешно сорвала издевательский плакат и разорвала его на мелкие кусочки. Именно в эту минуту в коридоре появилась Марья Филипповна, одна из самых добрых здешних воспитательниц. Ей было крайне тяжело ругать провинившихся, не говоря уже о наказании. Ее любили и девушки, и парни, поэтому никто особо не испугался, когда она так внезапно появилась в коридоре.

— Какая красота! — воскликнула она, с искренним интересом рассматривая портреты.