– Хорошо, – согласилась я, порадовавшись за подругу и за примирившегося с ней Фрино.

– И я не круче вас с Янкой, – колонна остановилась, перестала расти. – Я просто опытный. Но сил у вас во много раз больше, чем у меня. Иногда мне бывает обидно… то, чему я учился годами, с раннего детства, дается вам с подружкой по щелчку пальцев…

Я хмыкнула, поднялась на носочки и прислушалась.

Бум! Бормотание. Бум! Бормотание. Бум! И опять бормотание.

– Не слышу, – покачала я головой. – Слышу, что кто-то что-то говорит, но не слышу – что именно.

– Выше я тебя не подниму, – нахмурился Фрино. – Даже не проси.

С обидой посмотрев на язву – да что ж ты такая опасная-то, а?! – я поняла, что он прав. Рисковать не стоит. Жизнь дороже. Но…

– Фрино, а что если как-нибудь по другому сделать? – загорелась идеей я. – Не знаю, как-нибудь усилить звук! Как угодно!

– Хмн… ну давай попробуем, – задумчиво потер подбородок Фрино, а потом вытянул руку в сторону язвы.

Пространство вокруг черной дыры затрещало, и начало вытягиваться, как глина на гончарном кругу вытягивалась за руками гончара. Прошла мучительная минута прежде, чем она превратилось во что-то наподобие огромного, расширяющегося горна. Фрино побледнел, закусил губу, видно было, что эта манипуляция давалась ему с трудом. Но звук и правда усилился. Удары стали громче. И я, наконец, услышала доносящиеся из-за дыры обрывки слов:

Бум!

– Све…

Бум!

– ...ино.

Бум!

– К...ик.

Бум!

– ...оль!

Бум!

– Све…