Книги

Советы юным леди по счастливому замужеству

22
18
20
22
24
26
28
30

Китти надеялась, что этого достаточно, чтобы побудить юношу к действиям, но на следующий день обнаружила ошибочность своей тактики. Леди Амелия приветствовала их сообщением, что ей и брату повторно запретили видеться с девицами Тэлбот – распоряжение, которому они, судя по их жизнерадостному виду, повиноваться не собирались. Привлекательность общества ровесниц в пустующем Лондоне была слишком значительна, чтобы ею пренебречь.

– Мама чуть не лишилась чувств, когда Арчи сказал, что хочет жить отдельно, – сообщила леди Амелия. – Всю вину она возлагает на вас, мисс Тэлбот.

– Вздор! – отмахнулся мистер де Лейси. – Сплошной спектакль. Не думайте об этом ни секунды, мисс Тэлбот, она скоро образумится.

– А она не заметит, что вы ушли на встречу с нами, как обычно? – спросила Сесили.

– Ни в коем случае, – ответил мистер де Лейси. – У нее начался очередной обморочный приступ, или как там она их теперь называет. Прибыли два доктора, и мы ускользнули в суматохе.

– Что само по себе хорошо, – согласилась леди Амелия. – Я ни секунды больше не могла слушать про ее здоровье. Кроме того, – она продела руку под локоть Сесили, – наши встречи под покровом тайны – это так чарующе!

Сердце Китти сжалось. Завеса тайны не шла ей на пользу. Секретность означала скандал, а Китти прекрасно знала, чем заканчиваются скандалы. Такой жизни она для себя не хотела ни при каких обстоятельствах.

– Мистер де Лейси, я в смятении от того, что стала причиной стольких огорчений, – сказала она. – Мне досадно вызывать недовольство вашей матушки.

Арчи беспечно махнул рукой, полностью отметая все заботы.

– Она образумится, не беспокойтесь, – сказал он небрежно. – Лучше послушайте, что мне написал Джерри, мой друг из Итона. Он должен приехать в город примерно через неделю. Дьявольская история…

Мистер де Лейси пустился в долгий и неинтересный рассказ о недавней эскападе Джерри, и хотя Китти смеялась в нужные моменты, мысли ее бродили далеко отсюда. Если мистер де Лейси мог идти по жизни с неунывающей самонадеянностью человека, уверенного, что в конечном итоге все сложится наилучшим для него образом, то Китти такой роскоши была лишена. Крайне сомнительно, что леди Рэдклифф изменит свое мнение, если ей в этом не помочь, поэтому необходимо было придумать способ понравиться вдовствующей графине. Но как?

– Очень грустно слышать, что ваша матушка нездорова, – произнесла она мягко, когда мистер де Лейси закончил свои излияния. – Мне бы хотелось что-нибудь для нее сделать.

– Не тревожьте этими мыслями свою головку, – откликнулся мистер де Лейси. – Доктора скажут, что она здорова, она им не поверит, в итоге ее вылечит какое-нибудь чудодейственное снадобье от повара леди Монтегю. А потом все начнется заново.

– Вот как, – задумчиво уронила Китти и через мгновение добавила: – Я когда-нибудь говорила вам, что питаю огромный интерес к медицине?

– Не говорили. По крайней мере, я не помню, – признался Арчи.

– Так вот, питаю. Знаете, мы в Дорсетшире уверенно обращаемся с растительными лекарствами, – солгала она. – Обмороки вашей матушки кое-что мне напоминают. Полагаю, миссис Палмер из нашего города страдала чем-то похожим, и я знаю рецепт эликсира, который ее вылечил. Не возражаете, если я напишу записку и порекомендую это средство?

Мистера де Лейси это предложение слегка озадачило, но все же он охотно кивнул. Когда они прибыли на Уимпол-стрит, Китти попросила кучера подождать, а сама стрелой умчалась в дом, чтобы взять лист писчей бумаги. Самым своим красивым почерком она быстро написала записку леди Рэдклифф, выбежала из дома и вручила ее мистеру де Лейси.

– Вы чрезвычайно добры, мисс Тэлбот, – сказал он, взирая на нее с восхищением.

Китти скромно его поблагодарила. Разумеется, руководила ею отнюдь не доброта, а рецепт был полностью выдуманным и совершенно безвредным. Ее опыт общения со здоровыми людьми, часто подверженными подобным хворям, подсказывал, что они высоко ценят сострадание и возможность обсудить с кем-то свои немощи. Она надеялась, что вследствие очевидного равнодушия к ее терзаниям со стороны как обоих детей, так и докторов леди Рэдклифф испытывала острую нужду в сочувственном внимании. Китти понимала, что это выстрел вслепую, но ничего другого придумать не смогла.

На следующее утро в доме на Уимпол-стрит царило уныние. Все чувствовали себя усталыми: тетя Дороти после затянувшейся ночной игры в вист со старой подругой миссис Эбдон, Китти – от треволнений последних дней, Сесили… Право, сложно сказать, что обычно утомляет Сесили. Холодный ветер, пришедший с запада, унес весеннюю благодать. Обитательницы дома хмуро смотрели в окно. Плохая погода действовала на них удручающе, как на всех британцев. Впрочем, будь они в Биддингтоне, столь незначительное похолодание не удержало бы их в четырех стенах на весь день. Китти не сомневалась, что, невзирая на погоду, сестры шагали сейчас в город, – хотя и не знала достоверно, чем они заняты, поскольку еще не получила от них ответного письма. Они договорились писать не часто, ибо оплата почтовых услуг была расточительностью, которую они едва могли себе позволить. И все же Китти с тоской ждала весточки от них.