Бесцеремонно водворив принцессу на законное место, молодой человек вернулся в центр площадки. Агата почувствовала жгучий стыд, услышав ехидные комментарии брата, который всегда дразнил её при любой возможности, и увидев усмешки на лицах придворных. Мать это ей припомнить не забудет. Девочка в итоге разозлилась, и очень удачно: гнев помог притупить страх.

Никто не знал наверняка, как это происходит. Превращение занимало несколько секунд. Смотри хоть во все глаза, так ничего и не поймёшь. По террасе пронеслась невидимая волна, исходящая от стоящих в центре людей. Будто разряд силового поля. Затем случилось всё сразу: вихрь, закрутивший весь мир, штиль, в который не шевельнётся даже крыло бабочки. Шёпот многих языков и всепоглощающее безмолвие. Движение и абсолютная статичность, словно время остановилось в этой стране часов. Это походило на транс, на прекрасное видение, на белую горячку.

Никто и никогда не мог понять, как это происходит.

На площадке стояло пять драконов.

Толпа внизу ликовала, а придворные шептались в ужасе и восхищении. Теперь вся семья, за исключением короля, вернулась на изначальные позиции, став рядом с этими существами. Если для людей у подножия холма они казались букашками, то драконы, надо полагать, были как лошади.

Их чешуя была чёрной и прочной как горная порода, а тела исходили жаром. Глаза напоминали человеческие по глубине таящегося в них ума, но также и змеиные. Клыки, когти, перья на плечах и хвост с копьевидным завершением, которым можно пронзить несколько человек. Так же просто, как нанизать куски оленины на вертел.

Каждый из них некоторое время искрился всполохами пламени, пока оно не утихло, скрывшись за чешуйчатой бронёй. Огонь ушёл туда, где в нутре каждого чудовища находился котёл. Чистая энергия, которая, если дать ей волю, могла взрывать и сжигать города.

Один из монстров отличался. Чешуя дракона, предназначенного для Агаты, отливала синевой, перья на плечах были тёмно-фиолетовыми. Вокруг него не плясали языки пламени, но мелькали ослепляющие импульсы. Его окружили молнии.

Оборотни приняли менее устрашающий вид где-то через минуту. Огонь и электричество исчезли, а жар уменьшился. Теперь к ним можно было прикоснуться без вреда.

Драконьи спины были на удивление удобными, но только раз в год чудовища соглашались предоставлять себя в качестве транспорта. Сиена первая взобралась на середину позвонков, королева продемонстрировала удивительную ловкость, несмотря на длину своего платья. Даже для такой молодой женщины — а было ей тридцать четыре года — грация поразительная. Её дочь от себя не ожидала ничего подобного и просто надеялась не навернуться, пока будет карабкаться на эту тушу. Несмотря на опасения, Агата в четыре прыжка оказалась на спине своего дракона, ни разу не оступившись. На неё успокаивающее подействовала мягкость фиолетовых перьев, но кожистые, пронизанные венами крылья напоминали о том, как высоко они могут их обоих поднять.

Горизонт накренился в одну сторону, а после в другую. Ещё раз. Агата чувствовала, как всем корпусом зеркально отображает эти перемещения. Нердал с королевой первыми оказались в воздухе. Толпа ахнула от восторга.

— Ты только не заори, — рыкнул монстр принцессы. Людские вопли заглушали его голос.

Это было просто возмутительно! Агата забыла о том, что должна всегда оставаться спокойной, и стала яростно протестовать.

— Я — наследная принцесса, будущая правительница Йэррии и всего континента! Мне уже не пять лет, мне скоро четырнадцать и…

— Ясно. Понятно.

Дракон без предупреждения оторвался от земли, и девочка едва удержалась, чтобы не заверещать.

Люди далеко внизу в очередной раз убедились во всемогуществе своих правителей, данном свыше. Астор — наследники небес и не по силам простому смертному оспорить этот факт после такой демонстрации.

Агата знала, что когда они станут недосягаемы для взоров, народ приступит к трапезе, которая в кратчайший срок перерастёт для многих в попойку. Казна щедро выделяла средства на вино и еду, а также на украшения. Вспомнив о вездесущих сегодня лентах, девочка подумала, что это своего рода компенсация: люди, привыкшие к камню и металлу, в этот день отводят душу, замотав весь город атласом и гирляндами. И ей отчаянно хотелось слиться с толпой, вместе со всеми носиться между столами, плясать дурацкие танцы и добраться, в конце концов, до тех воздушных шаров.

Но теперь всё что ей оставалось — это постараться не упасть. В остальном принцесса была абсолютно не властна над ситуацией, и это щекотало нервы. Да ещё стало стыдно, что она так легко поддалась на провокацию дракона. Тот словно видел её слабости насквозь. Однако злость прибавляла отваги, и за это ему можно сказать спасибо.

При такой скорости дышать становилось затруднительно, но Агата приноровилась. Вцепившись изо всех сил в перья, она глядела вперёд, не позволяя себе опустить глаза. На самом деле, если бы она решила расслабиться и ослабить хватку, ничего бы не случилось, разве только чудовище само сбросит её вниз. Но Агата решила, что не будет лучше это проверять. Несмотря на тепло, идущее от монстров, воздушные наездники ощущали прохладу. Кто-то наслаждался ей, а у кого-то леденило спину. Но природное упрямство вкупе с воспитанием не позволяли Агате выказать страх. Из последних сил она улыбалась на счастливые вопли сестёр и хохот брата. Замок стремительно удалялся, казался игрушечным, и на таком расстоянии можно было не волноваться о том, что королевские дети орут как сумасшедшие. При обычном раскладе Агата постаралась бы внести свой вклад в общее веселье, хотя ей редко впадала возможность стать участницей игр других детей. Но сейчас её хватало только на нервные смешки. Когда драконы резко повернули, чтобы сделать крюк и вернуться к замку, ей захотелось грязно выругаться, но увы: она пока не умела.