И всё же, инъекция, которую я по праву считал чудодейственной, черпала ресурсы не из воздуха. Она оптимизировала организм, высвобождала дополнительные функции, что хитрое тело приберегает на крайний момент, но на волшебство она всё-таки не способна. Как только мы вернулись к нашему лагерю, хотя назвать его так можно было с большой натяжкой, я моментально отключился. Сил хватило на то, чтобы скинуть оружие в кучу и рухнуть на мокрую от росы траву.

Только к утру я осознал, насколько это идиотская затея. Вся кожа зудела от множественных укусов насекомых, они были повсюду: под одеждой, в ботинках и казалось, ползают даже во рту. Несмотря на повышенную регенерацию, я покрылся красными пятнами и периодически чесался, словно вшивый кот. Лема выглядела не лучше меня, а учитывая, что её характер обладает меньшей терпимостью, маты сыпались на голову каждого, кто рискнул к ней приблизиться.

В отличие от нас, местные жители никак не реагировали на дискомфорт и выглядели более или менее бодро. Все, конечно, чумазые, перепачканы в болотной грязи, часть припадает на вывихнутые конечности, но продолжают дружелюбно улыбаться, стоит зафиксировать на ком-нибудь взгляд. Вот только от этих улыбок хочется блевать, не время сейчас строить из себя добродушных увальней. Кетта перерабатывает их города на щебень мелкой фракции, её бойцы трахают и убивают всех, кто попадает под руку, а они зубы сушат!

— Подъём! — наконец не выдержал и рявкнул я. — Всем встать, я сказал!

В подтверждении своих самых серьезных намерений, я прошёлся по особо одарённым пинками. Глядя на это, люди в страхе зашевелились. О ровном построении не могло быть и речи, но хоть вертикальное положение заняли и то хорошо. Плюс ко всему, эти дебильные улыбки с рож убрали, стоят, хмурятся, словно это я их враг.

— Сегодня ночью враг уничтожил ещё один из ваших городов. Сколько людей там погибло — даже представить тяжело, а вы здесь лежите, улыбками друг друга одаряете!

— Так а чего нам делать-то? — прозвучал вполне резонный вопрос, но после него меня аж затрясло от злости.

— Проснуться для начала! — рявкнул я так, что все вздрогнули. — Вы будете драться за своё, я вас научу.

— Мы научим, — поправила Лема и встала справа от меня.

— С сегодняшнего дня ваши жизни изменятся навсегда, — с благодарностью кивнул я подруге и поманил пальцем крепких парней из первого ряда. — А ну, вы двое, вышли ко мне.

Те несколько раз переглянулись, делая вид, будто не поняли, к кому я обращаюсь. Однако человек в подобных ситуациях, отчего-то всегда знает, что звали именно его. Но в итоге меня всё же заставили подтвердить выбор и только затем они оба, всем своим поведением выражая нежелание, подошли ко мне.

— Ты, — дабы больше не возникало сомнений, я ткнул в грудь пальцем одного из них, — ударь его.

— Что? Зачем? — тут же стушевался тот.

— Я сказал тебе ударить его, а не задавать вопросы! — рявкнул я и отвесил ему обидного пинка. — Бей, я сказал, или пристрелю тебя здесь, как бешеную собаку.

Вряд ли он точно понял, что именно я собирался сделать, но угрозу своему здоровью явно ощутил. Приказ он исполнил, вот только таким образом, что я едва не приступил к исполнению того, о чём только что предупредил. Да, фактически удар был, но даже дети в песочнице и то бьют сильнее.

— Я сказал ударить его, а не погладить! — продолжил кричать на него я, в ожидании, что нервы человека наконец не выдержат стресса и он сорвётся. — В лицо бей, вот сюда.

Я даже указал то место, в которое должен прилететь кулак. Очередной пинок под зад сделал своё, парень зажмурился, размахнулся и наконец всыпал оппоненту в ухо. Удар, конечно, так себе, да и размах с исполнением выглядели, мягко говоря, по-девчачьи. Однако второму хватило, чтобы ощутить, насколько это неприятно, когда тебе прилетает. А я тут же переключился на него, без промедления, пока боль усиливает все рефлексы, а в душе кипит злость и обида.

— Что ты согнулся, как баба, ответь ему, ударь его по лицу! — закричал я тому прямо в ухо.

И это сработало. Парень распрямился и даже не подумал оспаривать или обсуждать приказ, размахнулся и сунул здоровенный кулачище прямо в нос спарринг-партнёру. Хруст перебитых хрящей наверняка услышали даже в задних рядах зрителей. Ноги противника подогнулись, и он сломанной куклой сложился в траву, прижимая ладони к разбитому носу. Помогало слабо, кровь всё равно просачивалась и тягучими каплями падала с подбородка.

— Ох ты ж… А это довольно приятно! — задорным тоном охарактеризовал своё состояние победитель. — Как же давно я мечтал это сделать! Ещё раз к Миленке подойдёшь, я тебе снова в рыло дам, понял?!