Мы со стариком брели по лесной тропинке. Иржи бегал чуть впереди. Временами к нему подлетали какие-то птички или приближались мелкие лесные обитатели, обилие которых поначалу сильно удивляло. Этот лесной массив не пользовался популярностью среди жителей нашего города. Углубившись с дороги немного в лес, вскорости приходится идти в гору. Добравшись на вершину хребта, останавливаешься перед резким склоном до самой воды. Река в этом месте делает один из своих крутых поворотов, поэтому никакой полоски суши нет. Местами горная порода обвалилась, оставив вертикальные стенки в несколько метров. Только грибники осенью шерстят эту полоску леса между дорогой и холмами. Да случайные отдыхающие, вроде нас, которые хотели бы избежать лишних встреч, забредают сюда.

– Хорошо тут, – прервал молчание Джозеф, – тихо … – Через почти минуту продолжил. – Только по верхушкам сосен ветер гуляет, а тут покой.

Похоже, старик говорил сам с собой. Он даже не смотрел в мою сторону. Поэтому я решил напомнить о своем существовании:

– Тут холмы сплошной стеной вдоль реки стоят. – На правах местного просветил собеседника. – А над водой постоянный ветер. Раньше даже парусные регаты проводили. Пока пару раз нескольких неумех ветром на отвесные стенки не побросало. – Почему-то усмехнулся своему сообщению.

Но Джозеф, как будто не услышал. Неторопливо вращая головой из стороны в сторону и глядя немного вверх, продолжил рассуждать вслух:

– Очень хорошее место для жилья. – Повернулся ко мне. – Почему тут не строят?

– С электричеством проблемы. – Выдох сожаления. – Мы мимо промзоны сюда ехали. Уже там нехватка ощущается. Так что сюда даже тянуть провода никто не станет.

– Странно …

Старик замолчал, углубившись в свои мысли. Что странно, для меня так и осталось не понятно. Молча шли ещё минут десять. Я мучительно перебирал в голове темы для разговора, но всё было не то. Джозеф неожиданно остановился:

– Знаешь, Владимир, раньше, в древности, в лес ходили с богами общаться. – Старик говорил спокойно. – Мы сейчас смеёмся над суевериями предков. – Он пробежался взглядом по верхушкам деревьев. – А зря. Очень зря …

– Лет через двести-триста и над нашей отсталостью люди будут смеяться.

– Самомнением. – Поправил меня старик. – Смеяться будут над нашим самомнением. – Перевел дыхание. – Вот ты, Владимир, что чувствуешь, придя в лес?

– Ну, не знаю … Лёгкость дыхания, – как в школе, отвечая на очевидный вопрос, выдаю очевидный ответ, – чистый воздух, тишину и покой …

– Это всё вторично. – Улыбнулся Джозеф. – Ты можешь у себя дома создать тишину и покой. Да и чистый воздух тоже… Нет! Всё не то! Ты включаешь мозг. А надо чувства.

– Это как? – Уже привык, что старик говорит гораздо меньше, чем может сказать. И, тем более, совсем малую толику того, что знает. – Какие чувства?

– Вот! – Улыбка стала шире. – Чтобы понять, какие чувства, включаешь мозг. В древности с этим было проще.

Мы продолжили прогулку.

– Обычный человек живет в плоскости, в двумерном пространстве. А придя в лес, попадает в трехмерное. – Старик сделал паузу, давая мне время на осознание. – У него включается дополнительная осознанность. Теперь жизнь с её энергиями не только вокруг него, но и над ним. Мозг обычного человека не успевает это осознать, понять, осмыслить. А чувства уже сигнализируют: мир изменился! Отсюда придание лесу дополнительной магии. Значит, в лесу живут волшебники и божества. С волшебниками пытались договориться, принося дары. Как-то бороться. С помощью оберегов, например, или заговоров. А божествам можно только молиться.

Джозеф опять остановился. Посмотрел на меня.

– Странно, что я тебе это рассказываю. – Похоже, его поразила какая-то догадка. – Ведь именно у славян почитание лесных божеств было развито наиболее сильно. В остальной Европе лесов было поменьше.