— Ну я бы наверняка не разрешила вам убивать тех несчастных ученых, которые всего лишь пытались изучать местную флору и фауну.
— Ах, этих! Знаешь, терпеть не могу чужаков, особенно таких никчемных! Хм… — смотритель немного замешкался, а потом все-таки проговорил: — А может в чем-то ты и права?! Ладно! Разрешаю и тебе, и твоему защитнику покинуть планету и на прощанье даже сделаю небольшой подарок.
— Какой? — тут же уточнила я.
А то мало ли какую гадость может вручить этот странный тип!
Но ответа так и не получила.
— Драгоценная, — слова капитана заставили меня окончательно очнуться, — что произошло?
— Кажется, я только что пообщалась с кем-то вроде местного бога, и, знаешь, нас наконец отпускают.
Рей кивнул, но по его взгляду я сразу поняла: допроса в недалеком будущем все равно не избежать.
Дорога назад оказалась намного короче, чем к белоснежному храму. Похоже теперь мы не ходили по лесу кругами, а шли напрямую.
А чуть позже, уже на корабле Танрея, я поняла о каком сюрпризе смотрителя шла речь — десятке тех самых ученых, присутствие которых так его раздражало. О своем плене они не помнили практически ничего, лишь какие-то смутные образы, да и те скоро стерлись из их памяти.
Глава 18
— Как-то ты не очень рада нашему возвращению, — заметила я и перевела взгляд с единственного в каюте иллюминатора на хмурое лицо Филомены.
— Зато ты, смотрю, сияешь, как новенький медяк, — заметила она, пожимая плечами. — Впрочем, если б и со мной так носились, я бы тоже порхала по кораблю даже без крыльев, — с затаенной завистью проговорила она, а я почувствовала, как щеки загораются румянцем.
Хм, мы ведь вроде бы старались не выставлять своих отношений напоказ.
— Да не смущайся ты так, — Филомена махнула рукой. — Я еще с первого взгляда на вас поняла, насколько ты ему нравишься.
Серьезно?! А ведь я тогда даже не догадывалась о симпатии капитана.
— Ну а меня на Дорге никто не ждет, кроме моего драгоценного папочки, — с неожиданной горечью вздохнула эра.
— Но… — я даже на миг растерялась.
А как же Кейсей? Он ведь, кажется, совершенно искренне признавался ей в своих чувствах.
На мой недоуменный взгляд Филомена лишь пренебрежительно фыркнула.