Отпустив Горшкова, Нуркин рванул его за волосы – голова запрокинулась назад, и он узнал в нем своего шофера. Он ошалело перевел взгляд – мертвый Горшков находился на другом сидении.

Потрясенный этим открытием, Нуркин снова посмотрел на обруч – тот уже лежал в траве. Бегущие люди сбросили оцепенение и тут же оказались рядом.

– Что?! Это вы? Вы за мной? Нет!! Меня уже убили… – захрипел он, пряча лицо в ладони. – За одно и то же два раза не казнят…

Сейчас ему скажут: «именем Народного Ополчения». У них традиция. И выстрелят. Наверно, в затылок.

– Ненормальный какой-то, – пожал плечами Кирилл.

И выстрелил в затылок.

С утра интереса к телевизору никто не проявлял, но к двенадцатичасовому выпуску новостей все трое случайно собрались у экрана. Древняя «Радуга» в корпусе из ДСП долго грелась, потом пришлось ковыряться с антенной и подстраивать цвета. Когда изображение стало более-менее приемлемым, уже шла заставка.

Владислав Нуркин мертв – это первое, что сказал ведущий после того, как поздоровался и, естественно, улыбнулся.

Костя ждал картинку, но ее так и не показали – по словам диктора, милиция блокировала шоссе, и ближе, чем на три километра, журналистов не пустили. Подробный рассказ о гибели основателя партии Прогрессивного Порядка обещали дать в воскресенье, в авторской программе Сидорчука.

– Вы чем-то недовольны? – Молвила Людмила. – Обидно, что его прикончил кто-то другой?

– Нам по-всякому годится, – сказал Константин, поспешно рисуя на лице радость и удивление. – Нету сволочи. Гори в аду, гнида, – добавил он, стараясь не переборщить.

– Да, туда его, – невнятно произнес Петр и выключил телевизор. Он выглядел так, будто решался на визит к стоматологу.

Костя осторожно глянул на Людмилу и прочистил горло.

– Жара. Пивка бы. Хорошо бы.

– Ну, – выдавил Петр, отклеивая сухой язык. – Сходи, а?

– А что, схожу, – сразу согласился Костя.

– И меня заодно проводишь, – поспешно бросила Людмила.

– Да, проводи, – совсем не по-джентельменски попросил Петр.

Торопливо собравшись, Людмила подошла к двери и топнула ножкой. Константин оторвался от баула с оружием – она сурово посмотрела ему в глаза и отрицательно покачала головой. Он взвесил в руке новенький ПМ и бросил его обратно в сумку.

– Побольше возьми, – крикнул из комнаты Петр.