– Да.

– А ты чувствуешь себя виноватой.

– Не то чтобы виноватой, но обязана помочь Билли хотя бы после его смерти.

– Почему?

– Потому что не помогла тогда, – просто ответила Алексия. – Хотя должна была и могла. Но повернулась к нему спиной. Возможно, выслушай я его, и Дженни все еще была бы жива.

– Что за бред! – воскликнула Люси. – Это не имеет с тобой ничего общего.

– Я попыталась разобраться в убийстве Дженни, еще когда была министром. Но с тех пор столько всего произошло в доме и Вестминстере, что не было времени хорошенько поразмыслить. Зато теперь у меня нет ничего, кроме времени.

Люси отодвинула недоеденное пирожное.

– Я думала, ты явилась сюда, чтобы удрать подальше от прошлого. От всех стрессов.

– Так и есть. И я удрала. В основном.

– Но в таком случае зачем снова открывать эту мерзкую банку с червями?

– Потому что, кроме меня, никто этого не сделает. Всем плевать, кто убил Дженни Хэмлин. Через пару недель пресса о ней забыла. Да и полиция сдалась. Может быть, если я узнаю правду, сумею найти правосудие для дочери Билли. Хоть что-то исправлю… заглажу вину.

– Вину? Перед кем?

– Перед Билли, своими детьми… Не знаю, не могу объяснить. Просто чувствую, что должна сделать что-то. Хотя бы разобраться во всем.

Люси покачала головой. Она слишком хорошо знала Алексию, чтобы уговаривать оставить эту затею. Она не передумает.

– Что значит «разобраться»? – все-таки спросила она. – Если полиция ничего не сумела найти, что заставляет тебя думать, что именно ты сможешь это сделать, сидя за компьютером на Мартас-Вайнъярд?

– Не смогу, – улыбнулась Алексия. – Поэтому лечу в Нью-Йорк.

– Когда?

– Скоро. Завтра, если достану билет.

Люси убрала чашку с кофе.