Кадр 1

Гоша, который живет на крыше

— Ну что, поужинаем сегодня?

Началось! Неужели не понятно, что я знакомлюсь с парнями на улице не из личного интереса?! Мой собеседник как раз закончил заполнять анкету и решил, что пора проявлять инициативу. Хоть придумал бы что-нибудь оригинальное, а то — «поужинаем». Это же заезженный сценарий! Ну почему у мужчин при виде более-менее хорошенькой девушки в голове остаются только две фразы: «Скока время» и «Поужинаем сегодня»?

— Нет!!!

К тому же умудренные сединами и женскими романами бабушки научили своих внуков, что если девушка говорит «нет», то это значит «подумаю». Так что пока парень пытался сообразить, серьезно я говорю или так своеобразно кокетничаю, выхватила у него анкету и бодрой рысью направилась к метро. Ничего, скоро от поклонниц ему деваться будет некуда.

Работа у меня, мягко выражаясь, нестандартная: надо поймать на улице красивого (плюс, что самое сложное, одинокого) парня, сфотографировать его, а пока он ослеплен вспышкой и не может сопротивляться, заставить заполнить анкету с вопросами вроде «Что тебе нравится в девушках?». Через месяц фотография героя займет целую полосу в журнале YES! и читательницы, которым парень показался тем самым принцем на коне, начнут пачками писать ему письма. Кажется, что все просто и даже приятно. Флиртуешь с красивыми парнями, а тебе за это еще и деньги платят. Но это только кажется. Принцы на улицах пошли пугливые, от объектива шарахаются, в популярности не нуждаются, и охотится за ними надо по всему городу, что в ноябре, согласитесь, не самое приятное занятие.

Сегодня охота заняла весь день, поэтому я рискую опоздать на лекцию в университет. На вечернем отделении журфака МГУ учатся в основном те, кто периодически задумывается о будущем и начинает работать. Неудивительно, что я оказалась в компании восьмидесяти девушек и всего лишь двух парней. Оба, кстати, на грани отчисления, так что скоро наш курс превратится в филиал института благородных девиц. Но я замечталась… Беспощадная реальность московского метро в час пик кого угодно вернет к действительности.

Это что-то вроде изощренной средневековой пытки для девушек в дизайнерских сапожках на шпильке. Поднимая сумку с фотоаппаратом как самое дорогое над бушующим океаном из острых локтей, тяжелых ботинок и ругающихся матом голов, пытаюсь ценой жизни перейти на кольцевую линию. Преклонных лет и непреклонного характера бабушка, наступив мне прямо на вышитый шелком сапог, настойчиво требует извинений.

— Ты бы со своей матерью так себя вела?! — иерихонским басом вопрошает она.

До сих пор я вообще молчала и ничего оскорбительного ни для бабули, ни для собственной матери сказать не могла, но все же надо что-то делать.

— Извините, пожалуйста. С моей стороны было непростительно вынуждать вас наступить мне на ногу, — вот тут я точно переборщила…