– Остановись, Эллен, остановись, – просил Алекс, целуя ее в макушку.
«Кричать. Остается только кричать! И задыхаться, задыхаться…»
– Остановись, отдышись. Дыши, Эллен, дыши, родная!
«Кричать и задыхаться».
– Остановись, отдышись, ты сильнее всех, ты справишься, – словно из другой реальности прошептал Алекс.
«Он не мог этого сказать. Не мог. Я сошла с ума».
– Остановись, отдышись. Ты сильнее всех, ты справишься, – повторил он.
Эллен замерла. Отпустила его футболку, за которую цеплялась, словно за спасательный круг в бушующем океане. Медленно отстранилась и взглянула в глаза, полные любви, тепла и заботы, знакомые глаза, дорогие ее сердцу.
Он произнес слова, которые никто не знал, кроме ее родителей. Эллен даже Диме о них не говорила, настолько они священны.
«Алекс читает мысли, как Генриетта? Как он узнал?» – гадала она, не отрывая от него взгляда.
– Мама говорила тебе эту фразу, когда случались приступы, – тихо сказал Алекс. – Первые месяцы после рождения ты часто задыхалась. Она подозревала, что это поглощение.
Эллен яростно смахнула слезы и облизнула соленые губы. Тело колотило ознобом, беззвучные всхлипы сотрясали ее грудь.
– Эллен… – Алекс тяжело вздохнул и замолчал.
Он словно решался сказать что-то очень важное, а потом… улыбнулся. И в эту секунду Эллен уже знала, какую тайну он ей откроет. Его лучезарная улыбка и ямочки на щеках, до безумия знакомые, настолько похожие…
– Я… я твой брат, Эллен, – наконец сказал он и протяжно выдохнул. – Как же легко стало.
Эллен смотрела в карие глаза, не зная, что сказать.
Верила ли она ему? Да, верила! Она столько раз завороженно впивалась в него взглядом, не в силах оторваться, но не понимала, почему. А ведь он так похож на маму! Раньше она и не думала сравнивать их, но теперь она видела ее в нем.
– Скажешь что-нибудь? – робко спросил Алекс.
Эллен не находила слов. Она посмотрела в зеркало и встретила изумленный взгляд Олега.
– Пожалуйста, не молчи. – Алекс протянул к ней руку, но не осмелился коснуться.