На одном из сеансов Марк попросил медработника об индивидуальном приеме «для обсуждения некоторых вещей».

До убийства медработник успел принять его дважды. Марк активно «торговал», то есть занимался сбытом наркотиков, в первую очередь амфетаминов, а также употреблял сам — внутривенно. Он сказал психологу, что чувствует, что запутался, и сомневается в правильности своего образа жизни. Марк очень хотел поговорить о том, что он может в себе изменить. Когда он не явился на последний сеанс, медработник позвонил ему домой. Он ответил: «Тут у меня кое-какие напряги, я перезвоню». Но он не перезвонил. Один из подельников убил его выстрелом в сердце вечером того же дня.

Лори связалась с психологом после убийства и выразила желание обсудить произошедшее. Медработник провел с Лори несколько сеансов терапии. Ниже приведены некоторые ее реакции и жалобы.

«Не могу поверить, что его больше нет». Лори была особенно зла на его подельников и сказала: «Эти нарики меня бесят». Это резко отличалось от ее прошлых высказываний о том, что их образ жизни ее устраивает. Теперь Лори говорила, что не хочет иметь с ними ничего общего.

Лори сказала, что ей не с кем поговорить; ее мать вообще ею не интересовалась. Ее подружки были назойливо любопытны, но не оказывали поддержки. Им хотелось поговорить об убийстве, а не о том, каково ей в связи с утратой.

Она также опасалась, что до нее доберутся его подельники. Девушка сказала, что очень боялась поговорить с кем-либо на эту тему, но все же решила, что ей это необходимо. Также подельники Марка предупредили ее, что ей не стоит общаться с полицией.

Результаты кризисного вмешательства. Лори обратилась за психологической помощью, поскольку была намеренно отвергнута своим социальным окружением. Лори была решительно настроена узнать всю правду о причинах гибели Марка, даже если для этого потребовалось бы пойти в отдел по борьбе с наркотиками. Она обсудила этот шаг со своим терапевтом и все же решилась на него. Ей стало легче оттого, что она смогла кому-то довериться. Ее ознакомили с фактурой дела. Марк получал наркотики из Канады и распространял их в Америке. Его арестовали федеральные агенты, и ему было сказано, что если он даст показания против своих подельников, закоренелых наркоторговцев, то получит меньший срок. Марк согласился. Однако об этом стало известно одному из его подельников, который его и убил.

Лори согласилась дать показания в суде, хотя и очень боялась. Она тяготилась своими чувствами, поскольку, по ее словам, больше боялась за себя, чем расстраивалась из-за Марка. Ей было трудно смириться с тем, что люди будут считать ее «крысой».

Когда все, кто имел отношение к убийству, оказались в тюрьме, Лори зашла в дом, где это случилось. «Там я как будто своими глазами увидела, как все было… Это было страшно, но необходимо», — описала она свои чувства.

Лори мучилась двумя мыслями: если бы только Марк зашел к ней тем вечером и если бы только он не пропустил свой прием у психотерапевта.

После убийства Лори внесла некоторые изменения в свой образ жизни. Она на несколько месяцев переехала жить к матери. Она перестала общаться со своими знакомыми. «Меня достало отвечать на их назойливые вопросы, на самом-то деле им никогда до меня дела не было. Им нужен был только товар», — сетовала она. Поминальной службы по Марку не было, но Лори регулярно ходила на его могилу. «Приношу цветы, говорю с Марком и плачу», — сказала она. Выход своему горю она находила у могилы и на приемах у терапевта.

Этот случай служит примером благотворного воздействия, которое оказывает кризисное вмешательство в ситуации, когда жертва принадлежит к маргинальным слоям общества. В социальном окружении девушки убитого не оказалось никого, кто поддержал бы ее в горе и помог преодолеть кризис. Она разыскала психотерапевта, помогавшего ей ранее. Они приступили к терапии, и спустя несколько месяцев Лори смогла реорганизовать свою жизнь. О степени преодоления кризиса лучше всего говорят ее собственные слова: «Я пробудилась навстречу миру и теперь готова к нему».