Обычно убийцы оставляют себе фетишизируемые ими предметы. Такие «сувениры» имеют для них особое сексуальное значение. Часто убийцы сохраняют различные части нижнего белья, фетишизация иных предметов не всегда бывает очевидна. К примеру, мужчину, который хранил в морозильнике ноги своих жертв, сексуально возбуждал вид женских ног в туфлях на высоком каблуке.

Не все «сувениры» имеют отношение к жертвам. Бывает, что орудия убийства имеют такое значение для преступника, что он хранит их в качестве трофеев, невзирая на очевидную необходимость избавиться от улик. В одном из таких случаев убийца отказался сообщить, где спрятаны пистолет и нож, применявшиеся в качестве орудий убийства. Он заявил, что они ему «особенно дороги» и что он хочет покрыть их бронзой, если когда-нибудь выйдет из тюрьмы.

Что именно будет делать убийца с такими «сувенирами», обусловлено значением, которое он придает и этим предметам, и самому акту убийства. Ими дорожат и регулярно любуются, а также используют для сексуального возбуждения. В то же время иногда сувениры раздают. Вновь отметим, что в подобных случаях убийца подвергается серьезному риску навлечь на себя подозрения. Один преступник подарил ювелирные украшения жертвы своей сожительнице, потребовав от нее не задавать никаких вопросов об их происхождении. В другом случае убийца отдал жене пакет продуктов, которые его жертва загрузила в свою машину незадолго до убийства. Необычный набор товаров вызвал у жены подозрения, и впоследствии супруг признался ей в своем преступлении.

Стоит отметить, что на практике профайлеры ФБР разделяют понятия сувенира и трофея. Это различие заключается в значении предмета для преступника. Установлено, что дезорганизованный преступник хранит вещи своей жертвы в качестве напоминания о случившемся (т. е. убийстве) и, возможно, подпитки будущих фантазий. С другой стороны, организованный преступник обычно хранит личные вещи жертвы в качестве своего рода трофея или награды за успешно осуществленное предприятие. Для него такой предмет во многом схож с висящим на стене дома чучелом головы дикого зверя — свидетельством охотничьего мастерства хозяина.

Участие в расследовании. Постпреступное поведение убийцы может включать в себя определенную форму участия в полицейском расследовании совершенного убийства (наблюдалось в 24 из 118 случаев). Такое участие может выражаться как в жадном интересе к новостям о ходе расследования, так и в активном стремлении внедриться в ход следственных действий. В любой своей форме такая вовлеченность убийцы помогает ему поддерживать высокую степень возбуждения, вызванную актом убийства.

Следившие за ходом расследования по сообщениям в СМИ (54 из 118 случаев), судя по всему, получали удовольствие от того факта, что ускользнули от полиции, а их деяния привлекли к себе внимание общественности. Таким образом, они получали своего рода подтверждение своей власти над ходом событий. Подобные люди выискивают соответствующие новости в теле- и радиопередачах и газетах, могут хранить газетные вырезки и даже вести дневниковые записи о событиях, последовавших за преступлением.

Убийца, стремящийся внедриться в ход полицейского расследования, демонстрирует потребность показать свою власть и контроль наряду с желанием сохранять активную связь с актом убийства, которое является источником его возбуждения. Он верит в свою способность одурачить следователей и может писать или звонить полицейским и даже оставлять для них зацепки. Он провоцирует следствие и активно старается демонстрировать свое превосходство, например, облегчив обнаружение трупа. Как заметил один из убийц, «чтобы это не выглядело серьезной заслугой».

Как минимум в одном случае присутствовали указания на то, что период после совершения преступления был для убийцы не менее возбуждающим, чем непосредственно акт убийства. Хотя преступник и помнил, что испытывал сексуальное возбуждение, расстреливая своих жертв с далекого расстояния, именно расследование этих убийств наполняло его ощущением реализации своей фантазии. После каждого из шести убийств этот человек сохранял газетные заметки и фото и помещал их в специальный альбом, посвященный этим событиям. Он регулярно мастурбировал на фотографии своих жертв и на протяжении всего расследования писал письма в полицию и СМИ. Можно с уверенностью предположить, что для этого человека последствия совершенных им преступлений затмевали сами убийства по степени ощущения власти и восторга.