— Как только начнет светать, сразу же разбуди меня.

Но умна была Сатаней, мудра была дочь Солнца и Луны! Сотворила она за окном волшебное ночное небо, усыпанное звездами. Когда нарт в беспокойстве просыпался, он видел в окне горящие звезды, ночное небо. «Еще далеко до рассвета, успею прискакать к бесам!» — думал уставший после долгой дороги нарт и засыпал снова. Уже приближался полдень, когда Сатаней повелела исчезнуть обманному ночному небу. Жаркое солнце ударило Урызмагу в глаза. Нарт проснулся, посмотрел в окно, — день давно разгорелся. Сильно разгневался муж на жену:

— Какую красавицу я упустил! Я приказал тебе разбудить меня до рассвета, а уже полдень! Плохая ты мне жена, не буду я больше тебе мужем. Забери то, что ты считаешь самым ценным в нашем доме, и уходи, чтобы глаза мои тебя не видели!

Сатаней в ответ:

— Твое слово — приказ для меня. Я уйду. Я уйду из твоего дома, я уйду из селения нартов. Об одном тебя прошу. Много лет я провела на дальнем острове, окутанном непроглядным туманом, без людей прошло мое детство. Только у вас, у нартов, узнала я человеческое тепло. Только у вас, у нартов, обрело истинную мудрость мое сердце, ибо истинная мудрость в любви, а я полюбила тебя. Горько мне, в нестарые мои годы, снова почувствовать тоску одиночества. Горько мне, любящей, узнать, что была я тебе плохой женой. Так давай хотя бы напоследок посидим рядом, как муж и жена, поедим, попьем, и я покину твой дом по-хорошему.

Устыдился Урызмаг высоким стыдом совести, но сильнее оказался низкий стыд самолюбия, считал он позором для себя отменить свое нартское слово. Наверно, не понимал он еще в ту пору, что только то слово нартское, которое рождено совестью. А Сатаней угощала мужа семь дней и семь ночей самыми сытными яствами, самыми вкусными напитками. На восьмое утро погрузился Урызмаг в бесчувственный сон.

Сатаней вышла на двор, запрягла в большую арбу самых откормленных быков, выложила арбу самой духовитой сухой травой, постелила поверх травы постель, накрыла ее ковром, положила на ковер сонного Урызмага, и двинулась большая арба со двора.

На окраине селения пробудился Урызмаг от крепкого сна. Протер глаза, увидел: лежит он на арбе, возле него — Сатаней, лопухом отгоняет она мух от его лица, при этом покрикивает на быков, а в руке у нее — березовая хворостина.

— Куда ты меня везешь на арбе? — спросил Урызмаг жену.

А Сатаней посмотрела на него с укором и лаской, и сказала:

— Ты мне приказал: «Забери то, что ты считаешь самым ценным в нашем доме, и уходи». Больше всего я ценю в нашем доме тебя, ты мне дороже души моей. Вот я и взяла тебя и ушла из дома.

Сквозь землю готов был Урызмаг провалиться от стыда, от высокого стыда совести! Он любил Сатаней, златокудрую жену свою, больше, чем собственную душу. Он сказал:

— Прости меня. Вернемся домой. А самого себя я никогда не прощу. Вернемся, жена моя, и будем жить в любви и согласии, и пусть я умру в тот миг, когда захочу тебе сказать грубое слово!