— Очень сомнительно, моя госпожа. До сих пор после каждой битвы поле боя оставалось за нами, так что они мало чем могли поживиться. Похоже, их кто-то снабжает.
— Кто-то? Кого ты имеешь в виду?
— Откуда мне знать, моя госпожа? Насколько мне известно, легат расследует этот вопрос и собирается доложить о проблеме командующему.
— Понятно. — Флавия задумчиво кивнула, смяла пальцами ткань своего одеяния и, не поднимая глаз, продолжила: — Все это интересно, но, как мне кажется, есть вопросы, которые вам хотелось бы обсудить без свидетелей. Вечер нынче дивный, как раз для прогулки. Долгой прогулки, как мне думается.
Крепко сжав руку юноши, Лавиния встала и потянула его за собой. Катон поднялся и поклонился Флавии:
— Рад был опять увидеть тебя, госпожа.
— Взаимно, Катон.
Лавиния повела юношу к выходу, но перед тем, как они исчезли в ночи, Флавия промолвила им вдогонку:
— Наслаждайтесь друг другом… пока это возможно.
Глава 37
Близился рассвет, поднимавшийся с пролива молочно-серый туман окутывал ворота хранилища, как липкое облако, подсвечиваемое расплывчатыми пятнами факелов, размещенных на помосте для караульных. Выстроившиеся по подразделениям люди переминались с ноги на ногу, тихо переговаривались и порой покашливали, ибо здешняя сырость была для многих непривычна. Впереди их ждал долгий дневной переход, а на завтрак им досталась наскоро подогретая овсянка, не отличавшаяся от комьев глины ни структурно, ни вкусом.
Молодые солдаты с опаской думали о том, как их встретят в новом легионе, ибо пройдет время, прежде чем старожилы станут держать их за своих.
Ветераны, надеявшиеся, что им удастся дотянуть до отставки с полной выслугой в каком-нибудь мирном гарнизоне, сокрушались, что в конце карьеры их снова втягивают в нешуточную заваруху. Многие из них уже не имели той силы, ловкости и быстроты, что в молодости, а это значительно увеличивало шансы погибнуть, так и не дождавшись желанного увольнения. Естественно, подобная перспектива не радовала их ничуть.
Ну а совсем зеленые новобранцы, только что из учебки, пока боялись своих командиров больше, чем противника. Они выделялись новехонькой сверкающей пластинчатой броней, стоимость которой им предстояло годами погашать из своего скудного жалованья, и яркими, еще не успевшими вылинять, красными туниками. Рукояти их мечей еще не сделались гладкими от частого употребления, а самим им не терпелось поскорее пообтереться и стать похожими на непринужденных, уверенных в себе ветеранов.
— Все на месте? — спросил Макрон, подойдя к Катону, застегивавшему ремешок шлема.
— Так точно, командир.
— Тогда выступаем.
Центурион повернулся к длинному строю и скомандовал:
— В колонну по четыре, становись!
Шеренги легионеров быстро перестроились в походный порядок.