… Солнце коснулось нижним краем поверхности моря, когда электромобиль, с легким треском крутивший колеса по теплому асфальту, высадил Оскара рядом со столбом, некогда поддерживавшим шлагбаум аэропортовского КПП. Недалеко от самолета, одиноко торчавшего посреди поля, курили сигары два невысоких, голых по пояс человека. Их крепкие торсы покрывали пятна ультрафиолетовых ожогов. Крепыши бросали косые и недобрые взгляды на МиГ и Серегу, сидевшего под ним с автоматом в руках.

– Какие проблемы, ребята? – спросил их Оскар по-итальянски. Один из куривших безразлично посмотрел на него.

– Нету проблем…

– Хорошо вам. А я подумал вдруг, что вы хотите купить самолет.

– На черта он нам?

– Вот и я о том же. Отойдите, пожалуйста, подальше во избежание несчастных случаев.

– Чего? – крепыши дружно оскалились. Их волосатые руки поползли к поясам, за которые были заткнуты видавшие виды «беретты». Оскар небрежно махнул себе за спину, причем пола его рубашки задралась и показала наблюдательным собеседникам темную рукоять «Глока». С дороги донеслось глухое рычание мощного двигателя. Через минуту у столба показался огромный тупорылый «Фиат» с цистерной и насосом. Крепыши, почесав животы, развернулись и растаяли в сгущающихся сумерках. Оскар проводил их взглядом и только потом подошел к летчику:

– Ого, ты бледен, друг мой. Как бы с тобой не случилось теплового удара. Вода-то была?

Серега хрипнул, пытаясь что-то сказать, но, когда это не вышло, просто кивнул головой. Он с отвращением отбросил свой горячий автомат и вытер потные ладони о плавки – единственную оставшуюся на нем одежду.

– На, попей! – Оскар присел на корточки рядом, протягивая литровую пластиковую бутыль. – Теплая, правда, но другой нет.

Солнце, рассыпая по морю последние лучи, тонуло в его блестящей бескрайности. Любоваться этим закатом было некогда. Услужливый смотритель аэродрома включил все остававшееся в строю освещение. Летчик вместе с водителем «Фиата» перекачали водород из цистерны в баки истребителя, после чего корсиканец получил причитающийся ему мешок с монетами и тут же уехал.

– Ну, я полетел?! – сказал немного посвежевший Серега, с неприязнью разглядывая свой высотный костюм, который надо было надевать.

– Передавай привет, – ответил Оскар.

Они обменялись еще несколькими ничего не значащими фразами. Серега захлопнул за собой фонарь, помахал рукой. Оскар тоже махнул ему в ответ, потом отошел подальше, наблюдая, как пилот запускает двигатели, выруливает на дорожку и начинает разгон. Темное пятно самолета промелькнуло на фоне посадочных фонарей и исчезло в ночи. Остался только утихающий рев двигателей, по и он резко оборвался, когда МиГ скрылся за прибрежными скалами. Все. Он остался совсем один. По телу пробежала дрожь, хотя воздух был по-прежнему теплым. Странное чувство заброшенности, ненужности, обреченности овладело Оскаром на несколько минут. Он стоял, глядя в море, которое отражало свет множества ярких звезд…

Смотритель уже укладывался спать, когда Оскар зашел обменять монету на ночлег.

– Как вам угодно, синьор! – пожал плечами тот. – Но не жалуйтесь: света нет, воды тоже. Сейчас не очень много посетителей и я не трачусь на всю эту роскошь.

– Плевать. – Оскар, в свою очередь, тоже пожал плечами. – Все, что мне нужно, – это кровать.

Он поднялся вверх по гулкой лестнице. Пыльную комнату наполнял затхлый воздух. Оскар с трудом распахнул скрипучие створки окна и рухнул на голый матрас. О, Боже! Еще сегодня утром он был так далеко отсюда, в полной безопасности, рядом со своими друзьями. С этой мыслью он погрузился в неспокойный чуткий сон.