Еще.

Темная тень выныривает из ночи бесшумно и тыкается в лицо горячим языком, Джабдет, старый друг! Это недвижимость у нас с Тимофеичем разная, а пес — общий.

Вот теперь можно идти спокойненько.

К дому экс-шахтера мы выбираемся со стороны сада. Хозяева спят. Забираемся по узкой лесенке на чердак, служащий одновременно и сеновалом.

— Джабдет, охраняй, — шепчу я псу на ухо и поднимаюсь вслед за девушкой.

Джабдет смотрит на меня понимающе, склонив набок лобастую голову. Но — не осуждающе. Что ни говори, кобель кобеля всегда поймет, особливо в щекотливом положении!

Я поднимаюсь, смотрю вниз, — пес уже растворился в ночи.

На чердаке, кроме сена, лежит еще здоровенный тюфяк, рядом — небольшой транзисторный приемник. Чердак — Сережкины владения. Здесь он спит с ранней весны до осени. Надеюсь, что не один. Ну а сегодня, по настоянию Тимошенко-отца — оставлен дома. В связи с облавой в хибарке и беспределом в городке. От греха подальше.

— Мы где? — спрашивает Леночка.

— Тес… Говори шепотом. Мы — в гостях.

— Без ведома хозяев?..

— Ты думаешь, было бы правильнее их разбудить?

— Нет. Интересно, который теперь час? Часы мои стоят. У Леночки их вообще нет. Так что мы счастливые люди.

— Скоро рассвет.

— И что мы будем делать?

— Ты будешь спать здесь. Желательно весь день.

— А ты?

— Вот что, Ленка. Как ты помнишь, с момента нашего знакомства определенные события имели место быть, — выражаюсь я сухо и витиевато, как и подобает будущему ученому светиле. — Я хотел бы, чтобы ты мне разъяснила ряд моментов.

— Ну? Спрашивай.

— Врать не будешь?