Люди собирают золото и серебро, а потом увидят красивую женщину и устремляются к ней, оставив все. Человек оставляет воспитавшего его отца и страну свою и прилепляется к жене своей, и с женою оставляет душу и не помнит ни отца, ни матери, ни страны своей. Человек берет меч и выходит на дороги грабить и красть, но лишь только украдет, похитит или ограбит, относит то к возлюбленной. Многие сошли с ума из-за женщин и сделались рабами из-за них.

Многие сбились с пути, погибли и согрешили через женщин.

Не велик ли царь властью своей? Не боятся ли все страны прикоснуться к нему?

Но вот сидит царская наложница по правую руку царя, и снимает венец с его головы, и возлагает на себя, а левою ударяет царя по щеке. И при всем том царь смотрит на нее раскрыв рот: если она улыбнется ему, улыбается и он, если же она рассердится, он ласкает ее и осыпает дарами, лишь бы помирилась с ним.

О мужи! Не сильны ли женщины, когда так поступают они?.."

Смирнов наливает бокал шампанского и медленно пьет. На лбу — бисеринки пота.

— И что? — довольно глупо спрашиваю я.

— Властью обладает не тот, кто обладает должностью, а тот, кто имеет влияние.

— Накачивать вельможу спиртным и девок подставлять?

— Нет. Наша цель — вовсе не эксплуатация человеческих слабостей и пороков.

Хотя это и допустимо при достижении определенных тактических задач. Помните, в чем главная ошибка социалистов?

— Смотря в чьей интерпретации. Одни говорят: много перестреляли. Другие, мало перестреляли.

— «Преступление и наказание» Достоевского давно перечитывали?

— Один раз читал. В школе.

— Жаль. Великое произведение.

— Кто бы спорил. Бонапартизм — не пройдет!

— Это интерпретация вашей литературной дамы. Должно быть, не очень глубокая женщина.

— Зато упитанная.

— Я процитирую на память: «Все у них потому, что „среда заела“… Отсюда прямо, что если общество устроить нормально, то разом все преступления исчезнут… все в один миг станут праведными. Натура не берется в расчет, натура не полагается… Живая душа жизни потребует… живая душа подозрительна, живая душа ретроградна… А тут хоть и мертвечиной припахивает, — зато не живая, зато без воли, зато рабская, не взбунтуется…»

Так вот, дорогой Олежек. Мы ошибок не повторяем. Мы делаем ставку на душу.