Высоко и немного в сторону. Чтобы ухватиться за лестницу.
Вот она! Я вытянул руку. Железо ударило меня по ладони, и мои пальцы сомкнулись на балке, как пасть капкана на бобре. Нога нашла перекладину, но меня мотало туда-сюда и грозило оторвать от поезда, поскольку я держался только одной рукой и ногой. Железнодорожный знак приближался, готовый размозжить мне череп.
Я издал дикий вопль и c невероятным усилием подтянулся к лестнице, схватился за неё второй рукой и вжался в стенку вагона. Знак просвистел мимо, царапнув мою куртку, но пожалев меня.
Я припал к холодному железу, хватая ртом воздух, как только что вытащенный из воды утопающий.
Теперь я двигался вперёд – и очень быстро.
Жизнь по своему обыкновению неслась дальше – но и я вместе с ней. И мчался я в нужном направлении.
Глава 18
Земля так быстро мелькала под ногами, что у меня в животе всё переворачивалось. Пришлось зажмуриться, чтобы не попрощаться со своим завтраком. Я вцепился в стойку изо всех сил, поставив обе ноги на перекладину, и прижался к этой лестнице, как к родной матери.
Переведя дыхание, я немного расслабился. Ровно настолько, чтобы открыть глаза и посмотреть вперёд. Сбоку от меня тянулась дорога – раскисшая от слякоти тропа через холмы. Я впился в неё глазами. Нельзя было проглядеть мистера Кэмпбелла и мою лошадку.
Несмотря на липкий страх, по моему лицу расползлась улыбка. Мир буквально пролетал мимо. На своих двоих я бы не сумел мчаться так быстро. Даже бегом. И лошадь не угналась бы за поездом – по крайней мере, по такой грязи. Я становился всё ближе к своей Саре.
Я понимал, что нас разделяет ещё не одна миля, но всё равно не сводил глаз с дороги. Порой она опасно отдалялась от меня и почти терялась вдалеке, но всё равно я не прозевал бы пятьдесят лошадей и крытую повозку.
Секунды бежали, складываясь в минуты. Кажется, прошёл целый час. Страх постепенно перешёл в радостное нетерпение, затем в скуку и, наконец, тревогу. Вдруг я их всё-таки пропустил? Или они поехали по другой дороге? Живот сводило от волнения. Конечно, скорость – это здорово, но нестись не в ту сторону ещё хуже, чем просто стоять на месте.
В конце концов тревога сменилась жуткой усталостью. Пальцы немели, и приходилось менять руки, держась то одной, то другой, чтобы дать им немного отдохнуть. Спина болела, а узкая металлическая перекладина врезалась в ступни, как пила.
Я приседал, пытаясь размять затёкшие ноги, когда вдруг увидел его. Всадника на лошади. Он на всех пар
Я бросил приседать и крепко вцепился в лестницу обеими руками, не обращая внимания на протесты измученного тела. Я стоял прямо и неотрывно глядел на дорогу.
И увидел. Под серым небом, среди голых холмов. Округлый белый верх крытой повозки. Я затаил дыхание и вытянул шею. Вскоре я понял, что вокруг повозки лошади. Целый табун. Среди них были и пятнистые. Я задышал быстро и отрывисто.
Мистер Кэмпбелл. И Сара. Моя Сара. Наконец-то.
Я ослабил хватку и подался назад, готовый прыгать, но поезд давно разогнался и теперь мчался как молния. Это всё равно что прыгать с лошади, несущейся галопом, на каменистую землю.
Только выбора у меня не было. Не мог же я проехать мимо своей Сары!
Я всмотрелся в полотно дождя и увидел, что мы приближаемся к большому кусту. Он рос недалеко от путей. По крайней мере, так мне казалось. Нужно было только как следует оттолкнуться. Может, он не такой уж и мягкий, но точно лучше камней.