— О"кей! — Портия осушила свой бокал и со стуком поставила его на стол. — Варитесь в вашей вине, если это вам нравится. Страдайте и наслаждайтесь! Только помните, что, когда к вам вернется разум, мое предложение остается в силе. Позвоните мне, когда вы измените свое мнение.

На пятом этаже больницы района Калумна доктор Рейнхардт Фейн схватил пальцами повязку и медленно отлепил ее с лица Оливии. Она сама сняла прокладку с глаза.

— Гм, — сказал он. — Неплохо. Совсем неплохо, учитывая… Небольшие порезы от осколков стекла зажили прекрасно. Все, что осталось, это — большой порез. Карсон мне говорит, что вы сейчас превосходно ходите. Скорее всего некоторое время вы еще будете хромать, но вы можете отказаться от трости. Понадобится немного больше работы для вашего века, может быть. Что вы думаете? — Он протянул ей зеркало.

Оливия посмотрела в него. Гримаса отвращения пробежала по ее лицу и исчезла.

— Как насчет моего тела? — спросила она его.

— Не думаю, что можно будет восстановить полностью чувствительность вашей груди, к сожалению.

— Забудьте об этом. Как насчет внешнего вида?

— Еще одна операция, и вы будете как заново родившаяся. Если у вас когда-то будут дети и вы захотите кормить их грудью, у вас всегда есть другая грудь. — Он улыбнулся. — Только не надо двойняшек, о"кей? То же самое с вашей ногой — одна или, возможно, еще две операции. Вы не будете танцевать в балете, но она будет превосходно действовать.

— Как это будет выглядеть?

— Разрез был довольно высоко. Он будет скрыт даже самой короткой юбкой.

— Шрам навсегда?

— Не обязательно. Все это, я думаю, можно будет удалить на лице, груди, бедре. Есть человек в Осло. Он делает чудеса. Я могу зарезервировать вам здесь место для дополнительных операций и проделать неплохую работу или могу вас рекомендовать Густафсону. Я не обижусь. Он лучший специалист.

— Нет! — проговорила Оливия. — Не надо больше операций, пока.

— Но…

— Я хочу, чтобы шрамы остались.

— В самом деле? Но зачем… нет никакой опасности, я обещаю.

— Я не боюсь. Я просто хочу, чтобы шрамы остались… чтобы они напоминали мне.

— Напоминали вам?

Она улыбнулась, немножко криво и очень холодно.

— Видите ли, есть моменты. Они будут напоминать мне о мужчине, которого я могла когда-то полюбить.