Крайние меры, за которые выступают инсайдеры мафии, должны стать маяком, предостерегающим от легкой капитуляции. «Загнанные в угол, они могут впасть в отчаяние и начать действовать так, как не делали этого раньше», — считает Мэтью Херон, бывший руководитель отделения ФБР по борьбе с организованной преступностью в Нью-Йорке. Указывая на склонность мафии к насилию. Херен говорит, что, согласно проведенному ФБР анализу, с 1970 по 2003 год мафия совершила по меньшей мере 912 убийств в районе Нью-Йорка, то есть в среднем почти по тридцать в год.

Херен и два агента, работающие на передовой, — Филипп Скала из отдела Гамбино и Микеле Кампанелла, начальник отдела Дженовезе, — подтверждают, что нужны дополнительные агенты. «Несмотря на огромные успехи, которых мы добились, нам нужно больше ресурсов и финансирования, чтобы получить реальный шанс уничтожить их в течение трех-пяти лет», — говорит Скала.

После злоключений Джо Массино и его соотечественников Бонанно сотрудники ФБР считают, что банды Гамбино и Дженовезе вернулись на вершину пирамиды пяти семей. В 2004 году Скала и Кампанелла подсчитали, что каждому из них удалось увеличить свои ряды по меньшей мере до двухсот активных бойцов и нескольких тысяч податливых подельников. Гамбино, под руководством уличных боссов и капо, стали гораздо более скрытными после яркого правления Джона Готти. «Они пытаются скрыть свои крупные доходы от наших радаров, — говорит Скала. — Чтобы скрыть личности денежных людей и оградить их от расследований, уличные боссы велели им держаться подальше от тусовок и светских мероприятий, где их могут заметить агенты».

Кампанелла считает, что Дженовезе, другая крупная боргата, пытаются восстановить широко распространенную структуру бизнеса, которую они создали под руководством Винсента Чина Джиганте. В тюрьме стареющий Джиганте сохранил за собой титул крестного отца, а старшие капо управляли семьей в его отсутствие. «Босс находится в заключении, но есть кто-то, готовый встать на его место и позаботиться о возможностях получения денег», — объясняет Кампанелла.

Острый вопрос заключается в том, сможет ли ослабление давления со стороны правоохранительных органов ослабить оставшиеся силы Козы Ностра. Институциональные воспоминания о силе мафии могут померкнуть; пыл следователей и активная политика могут еще больше ослабнуть, поскольку на борьбу с мафией направляется все меньше закаленных в боях агентов и прокуроров. Большинство федеральных прокуроров приходят на работу новичками сразу после окончания юридической школы, не обученные преследованию мафиози и не знающие о хитросплетениях мафии. Многие из них уходят через десять лет в прибыльную частную практику, так же как и оттачивают навыки ведения сложных дел по РИКО. В течение двух десятилетий четырнадцать ударных групп Министерства юстиции по борьбе с организованной преступностью опирались на корпус прокуроров, которые оставались на работе дольше и занимались исключительно мафией. Хотя многие исследователи правоохранительных органов считают, что независимые ударные группы доказали свою эффективность, они были ликвидированы в 1989 году в результате политического решения, призванного успокоить региональных прокуроров США, которые рассматривали их скорее как конкурентов, чем как коллег.

Если федеральное правительство продолжит свои сокращения, местные чиновники задаются вопросом, будет ли ФБР передавать сведения, полученные от информаторов, особенно те, что касаются игорного бизнеса и ростовщичества. Известно, что бюро по-прежнему неохотно делится уликами и разведывательными данными с прокурорами и полицейскими департаментами штатов, что часто вызывает недовольство и путаницу в других ведомствах.

Появление в Нью-Йорке и других городских районах злобных русских, азиатских и латиноамериканских банд может еще больше отвлечь внимание местных и федеральных правоохранительных органов от мафии. Эти мародеры, большинство из которых — недавно прибывшие иммигранты, редко занимаются изощренными преступлениями, прибегая в основном к торговле наркотиками и переломам ног для устрашения окрестных торговцев в качестве «уличного налога». Поскольку пять семей охотно использовали русскую мафию в огромных аферах с налогами на бензин и использовали ирландцев Вести в качестве наемных убийц, можно предположить, что они могут получить выгоду от союза с новыми этническими хулиганами. Некоторые азиатские и русские преступники искусны в высокотехнологичных мошенничествах и отмывании денег, а азиаты являются основным источником наркотиков для мафиози, которые игнорируют часто нарушаемый запрет Козы Ностра на операции с наркотиками.

Признаком еще одного неприятного международного сотрудничества является заигрывание мафии с албанскими организованными преступными группировками. По словам сотрудника ФБР У. К. Уильямса, связи мафии с албанскими гангстерами расширяются, и албанцы, которых раньше использовали в основном как мускулистых людей, стали занимать равное положение в совместных предприятиях по торговле наркотиками, азартными играми и проституцией.

Жизненно важным для будущего мафии является прочность нью-йоркской Комиссии по деловой честности и аналогичных регулирующих подразделений, созданных в 1990-х годах, чтобы не дать мафии вновь закрепиться на оптовых продовольственных рынках и в частном бизнесе по вывозу мусора. По крайней мере один запрещенный мусоровоз, связанный с Дженовезе, был обнаружен в Нью-Йорке. Рассчитывая на принуждение, мафиози использовал две «подставные» компании, чтобы обманом выманить у клиентов более 2 миллионов долларов. Его разоблачили, когда честные перевозчики подняли крик властям о том, что ловкачи снова используют мускулы для кражи клиентов.

Дополнительным подтверждением того, что мафия продолжает проникать в бизнес, стали показания перебежчиков о том, что семья Бонанно/Массино помогла связанной с мафией компании получить контракт на вывоз макулатуры в газете New York Post. До ареста Джо Массино в 2003 году подрядчик вознаграждал семью 2500 долларов в месяц, большая часть которых доставалась Массино.

Бывший прокурор Рональд Голдсток, анализировавший деятельность регулирующих органов, сомневается в их способности бороться с мафиози в долгосрочной перспективе. По его словам, на начальном этапе эти лицензирующие органы обычно эффективно отсеивают «плохих актеров». Но исторически они превратились в свалки для халтурщиков и коррумпированных, самодостаточных бюрократий. Голдсток считает, что бдительные правоохранительные органы и базовые операционные изменения в отраслях, подверженных проникновению, более важны для постоянных реформ, чем политический контроль. Он и другие критики задаются вопросом, хватит ли у чиновников политической стойкости после введения минимальных косметических изменений изменить уязвимые отрасли и гигантские оптовые рынки в условиях противостояния с богатыми лобби, выступающими против государственного надзора.

Карьера Джо Массино — образец для оценки перспектив Козы Ностра. Джо Ухо в конце концов был посажен, но его способность реанимировать боргату Бонанно в процветающий конгломерат на протяжении более десяти лет стала жестоким уроком для правоохранительных органов. Более чем вероятно, что клоны Массино в пяти семьях выжидают время, рассчитывая на то, что следственная вялость поможет им вернуться. Они хотят, чтобы все поверили: «С нами покончено, оставьте нас в покое», — предостерегает Филипп Скала из ФБР. Эти гангстеры, несомненно, попытаются применить новые стратегии, чтобы избежать участи своих предшественников. Одним из стратегических изменений может стать освоение новых территорий. Хотя крупные города по-прежнему привлекают внимание, есть признаки того, что мафия, следуя демографическим тенденциям, все активнее действует в пригородах. Там семьи могут столкнуться с полицией, менее подготовленной к противодействию им, чем федеральные и городские следователи.

«Организованная преступность идет туда, где есть деньги, а в пригородах есть и деньги, и растущие возможности, — замечает историк Говард Абадински. Семьи из Нью-Йорка, Чикаго и Детройта уже создали мощные пригородные вотчины, и Абадински ожидает их дальнейшего расширения. — Пока у мафии есть критическое ядро людей, они будут видеть алчные возможности и всегда смогут привлечь новых людей».

Яркое свидетельство проникновения мафии в пригороды появилось в марте 2005 года. После беспрепятственного десятилетнего существования банда Гамбино со штаб-квартирой в элитном округе Вестчестер была выведена из игры благодаря арестам семи известных мафиози и двадцати пяти их подельников. Согласно федеральному обвинительному заключению, незаконные доходы банды составили 30 миллионов долларов и были получены в основном от нелегальных азартных игр, в первую очередь от ставок на Суперкубок. Значительную часть общей суммы банда получила от «протекции» пригородных строительных и автотранспортных компаний, а также ресторана в Гринвиче, штат Коннектикут. Подражая коллегам из крупных городов, мафиози также обвинялись в хищении средств пенсионного и социального фонда профсоюза.

Толчком к расследованию послужила реинкарнация «Донни Браско». Агент ФБР проникал в банду почти три года, и в результате его работы под прикрытием новые лидеры «Гамбино» после Готти оказались втянуты в обвинения в рэкете. В обвинительном заключении Арнольд Сквитьери назван исполняющим обязанности босса, а Энтони Мегале — исполняющим обязанности младшего босса. Возможно, это свидетельствует о географических изменениях в мафии: эти два человека живут в Нью-Джерси и Коннектикуте, а не на Манхэттене или в других районах, которые раньше предпочитали гранды Гамбино.

Еще одним радикальным изменением в будущем мафии могут стать слияния между осажденными семьями. Роберт Буччино, сотрудник правоохранительных органов Нью-Джерси и авторитет в области мафии, говорит, что идея объединения была выдвинута бандами в его штате в 1990-х годах. В тот же период аналогичная идея пришла в голову Энтони Гаспайпу Кассо, главарю Луккезе, когда он задумался об объединении с раздираемой междоусобицами семьей Коломбо. Прецеденты существуют. Дальновидный Лаки Лучано в 1931 году из хаоса радикально реорганизовал разрозненные группировки в пять стабилизированных семей. Возможно, придет время, когда его потомки в XXI веке преодолеют внутренние разногласия и объединятся в меньшие, но более сильные банды, чтобы повысить свои шансы на выживание.

Перед тем как снова попасть в тюрьму по обвинению в торговле наркотиками, перебежчик Сэмми «Бык» Гравано отверг прогнозы о том, что мафии пришел конец. «Не обманывайте себя. Коза Ностра может вернуться, — писал он. — Я слышал, что китайцы и русские собираются приехать. Поверьте мне, они не смогут собрать воедино то, на что у нас ушло пятьдесят, шестьдесят, сколько угодно лет».

Давний противник мафии, бывший лейтенант нью-йоркской полиции Ремо Франческини, придерживается того же мнения. Он сомневается, что мафия, специализирующаяся на азартных играх, ростовщичестве и других преступлениях, умрет быстро или тихо. В старые времена, на Сицилии, они говорили: «Мы возвращаемся в пещеры». Они возвращались в пещеры, чтобы защитить себя и перегруппироваться. Именно так, я полагаю, поступит мафия».

Эти два мудрых суждения, высказанные противоположными сторонами конфликта, должны послужить отрезвляющим напоминанием для правоохранительных органов и всей страны: мафия тяжело ранена, но не смертельно.