• Фиксация на прецеденте, то есть редком событии, которому придается сверхценное значение. В частности, предполагается, что мифологический ум обращает внимание на чёрную кошку именно потому, что она встречается реже. По этой же причине чаще «дурной» глаз ассоциируется с расово-этнически более редким для славян чёрным глазом.
• Этиологизм, стремление во что бы то ни стало понять причину поведения прецедента, особенно ярко проявляется при стрессе «Почему это именно со мной случилось?» Поиски причин всегда присутствуют при любой хронической болезни, утрате и лишениях.
• Неразделимость субъекта и объекта, например человека и его изображения, предмета и знака, существа и его имени, единичного и множественного, пространства и времени. Такая неразделимость в целом выглядит как единство видеть — знать — понимать, то есть как синкретизм психических функций. Классическим примером является разрушение образа возлюбленного после его измены. Полагается, что девушка бессознательно идентифицирует образ и возлюбленного. Поклонники немедленно идентифицируют актёра и его образ, а вандалы — образ разрушаемого памятника с ненавистным им временем или человеком. Так же объединяется имя и человек и возникает стремление к деноминации.
• Высокая связь с аффектом, то есть ярким выражением эмоций, и неотделимость сознания от аффекта.
• Бинарные оппозиции, которые проявляются в структуризации мира по принципу верханиза, позитивного негативного, сыроговарёного и т. д.
Однако эти принципы могут блекнуть перед яркими аналогиями, когда мы можем прямо обнаружить отчётливое сходство символа или образа в переживании сегодня и в глубоком прошлом, недоступном реальному сознанию.
Регрессивное мышление мифопоэтично, непосредственно связано с воображением и, конечно, выражено не тем языком, на котором мы говорим, и с иной семантикой. Регрессивная речь содержит неконтролируемые инвективы (ругательства), эхолалии, она инфантилизирована структурно (вплоть до лепета) и тонально. Регрессивные инстинкты могут проявляться в совмещении сексуальности и агрессивности, распаде альтруизма и возвращении детской депривационной булимии, в отсутствии территориального предпочтения и совмещения мест еды и физиологических отправлений, в деструкции инстинктов доминирования и иерархии. Регрессивная память направлена во всё более далёкое индивидуальное прошлое при постепенном стирании событий, прошедших недавно, а регрессивные эмоции амбивалентны, проявляются как недифференцированное «оживление» и страхи перед посторонними.
Удивительным является то, что настоящий доступ к прошлому возникает лишь при психопатологии.
Пациент И., ранее известный археолог, специалист по греко-римской истории, женат в третий раз, от первого и третьего брака детей не было, от второго брака двое детей и два внука. В возрасте пятидесяти девяти лет нарастает катастрофическое расстройство памяти, возникает амнестическая дезориентировка и амнестическая афазия, акалькулия, через год проявляется апраксия, аграфия, алексия. Становится совершенно беспомощным, произносит лишь несколько слов, не может обнаружить туалет и не узнает свою жену, детей и внуков. При комплексном обследовании обнаружена атрофия задних отделов левой височной области и поставлен диагноз болезни Альцгеймера. Через месяц после операции транскраниального ликворошунтирования вновь стал обучаем, словарный запас вырос до тридцати слов, возобновилась опрятность.
Спонтанно рисовал множество однотипных фигур (рис. 8а), которые представляли собой вытянутые эллипсовидные треки. Через неделю фигура усложнилась: в ней появился второй, а затем третий круг. Объяснить сами фигуры не мог. Супруга пациента рассказала, что подобных рисунков никогда не рисовал, даже после археологических раскопок разрезы ему рисовали только лаборанты, а он всегда ссылался на отсутствие у него художественных способностей. В периоды регресса он вновь рисует просто концентрические круги и эллипсы, а при улучшении состояния и увеличении словарного запаса (это нередко зависит от состояния шунта) возобновляются фигуры с двумя-тремя кругами в эллипсе. Техника рисования всегда одинакова, он начинает от одной окружности к периферии, затем к другой и, наконец, обводит все пространство. Будучи правшой, он движется слева направо. Иногда ставит ломаные линии, точки и пересечения.
Типология рисунка весьма напоминает австралийские чуринги, на которых, согласно одной гипотезе, изображена система родства либо, согласно другой, — отменена территория клана и маркеры территории. Регресс пациента доказывает, что одна гипотеза не противоречит другой, то есть система родства связана с территорией. Три круга — три брака и три семьи, имевшие три разные территории, линия от центрального круга — дети, которые часто бывают в его доме. Плотность связей снижается от центра к периферии. Между тем, другие рисунки пациента напоминают ходы пещер, которые он изучал сорок лет назад, а также так называемые «линзы» — места скопления палео-неолитических останков костей, рубил. Утратив память и способность к высказываниям, И. символами своих рисунков перемещается в глубокое прошлое, чтобы восстановить связь времен.
Рис. 8.
Место жизни предков клана обозначено центральным кругом, в этой местности Иендуму найдена вода. На чуринге зафиксирована история и территория рода. Владеть каменной или деревянной чурингой может только мужчина, прошедший инициацию.
Рис. 9.
По Shee Twohina, 1981.
Энтропические образы обнаружены на гальке эпохи палеолита и неолита, на стенах пещер и камнях, чурингах и в графике керамических украшений. По сути, это первые рисунки человечества. Тенденция к изображению элементарных (энтропических) форм угадывается как при регрессии, так и при изменённых состояниях сознания. В частности, при поражениях затылочной доли описываются фосфены — элементарные галлюцинации, обычно светящиеся полосы, звёздочки, круги, шары. Одна из моих пациенток в сумеречных расстройствах сознания всегда видела три светящихся шара, «обладающих душой»: жёлтый — доброй, зелёный — безразличной, красный — опасной. При надавливании на глазные яблоки можно вызвать аналогичные функциональные элементарные образы. Они будут содержать галло — концентрические светящиеся круги, напоминающие свечение вокруг фонарей при высокой степени влажности, если повышено внутриглазное давление. Выдвигается гипотеза, что палеолитические фигуры имеют именно психическое происхождение и геометрическая орнаментика, таким образом, есть лишь фиксация психических феноменов (Eichmeier, Hofer, 1974; Lewis-Williams, Dowson, 1993). Иначе говоря, у нас существует внутренний генератор образов, который позволяет проецировать изменённое сознание вовне. Размещение образов вовне могло означать маркировку территории, но возникновение знака, вероятно, было эндопсихическим. Конечно, и в размещении образов присутствует эндогенный момент, связанный с латерализацией психических функций. Как говорил A. Korzybski (1933), «карта — это ещё не территория», имея ввиду то, что наше объективное представление о геометрии мира, основанное на аналитических измерениях, Лишь с разной степенью точности к этому миру приближается, то есть оно всегда содержит эндогенный компонент.
Рис. 10.
Идеограммы татуировок имеют конкретный символический смысл. Например, круг означает всеобщий организующий принцип мира, крест — мужской принцип, полукруг — небо, точка — звезда, извитая линия — змея и т. д. Прочтение всей татуировки позволяет сказать, кто этот человек, его возраст, место в клане и прогнозировать его поведение.
Простейший энтропический орнамент, будучи связанным с изменённым сознанием, вероятно, обладал защитными функциями. В частности, он напоминает орнаментику татуировок яномами, которые, как известно, относятся к палеолитическим охотникам-собирателям и в шаманской практике используют амфетаминоподобные вещества. Такие татуировки являлись метками пола, возраста, отражали участие в войнах, а следовательно, и степень развития духовного, внутреннего опыта, который считался необходимым следствием конкретных пережитых событий. В этом смысле лицо и тело человека являлись свидетельством пережитых событий и могли считаться эквивалентом карты сознания.
Пациент Л., тридцать лет. Страдает параноидной шизофренией с систематизированным бредом преследования на протяжении года. Уверен, что его род должен погибнуть в связи с тем, что в 1900 году был проклят цыганами, которые его сглазили, об этом свидетельствует прогрессивное вымирание рода в 1912, 1918, 1924 и т. д. годах. Система вымирания подтверждается на основе перечня дворов, фамилий, плана деревни, по мнению пациента в точности повторяющихся в структуре Железнодорожного района города Симферополя. «Внедрение» цыган в город автоматически вызовет аналогичное вымирание. Границы деревни отмечены опасной зоной, которую следует переоборудовать в кладбище, кольцом располагающееся вокруг деревни. Это кольцо должно отгораживать деревню от леса, на опушке которого и живут цыгане. Вымирание семей последовательно происходит от одного к тринадцати по мере движения опасности к школе. Самое опасное место — лес, затем дорога в больницу, кладбище, дорога из леса. Самое безопасное место — центр.