— А Ксюша что говорит?

— Разумеется, все отрицает, — он снова делает глоток виски, кладет на стол пачку сигарет, зажигалку. — Ну, пытать ее сейчас не вариант, сама понимаешь. Пусть спокойно родит, там будет видно.

— Спокойно родит? Ты трахаешь все, что движется, не скрываясь, и говоришь мне тут, что хочешь своей жене покоя?

— Во-первых, — он пододвигается ближе, и кажется, что нависает надо мной. Злится, и мне становится страшно. Еще чуть-чуть, и я почувствую его дыхание на своем лице, — во-первых, не все, что движется, а только секси-телочек, — не знаю почему, но я краснею. — А во-вторых, мне нужно поставить памятник только за то, что я не придушил ее, как только узнал о бля*стве, — его слова звучат как угроза, холодок пробегает по спине. Впервые за вечер он выглядит агрессивным. Егор откидывается в кресле, а я размышляю, на что может быть способен ревнивый мужчина, узнавший о предательстве?

— Может, «жена ревнивца» — не она? — с надеждой спрашиваю.

— Я уверен, что она. Было бы хоть одно сомнение, я бы за него ухватился.

— Черт, Егор, зачем ты вообще полез на этот форум! Ну к чему эти расследования! Он комично закатывает глаза, утрируя свою реакцию на мое замечание:

— Перечитай ее ник еще раз. Я проверяю всю ее почту.

— Это ненормально.

— Она знала, за кого выходила. Я никогда не скрывал, кто я есть на самом деле. Понимаешь… А как тебя зовут вообще? — вдруг спохватывается он. Да уж, вовремя. Мы почти час обсуждаем его самую что ни на есть личную жизнь, пора бы познакомиться.

— Вероника, — я протягиваю ему руку, и он ее быстро пожимает.

— Егор. Так вот, Вероника, я абсолютно отрицательно отношусь к изменам. Ксюша знала, что я никогда не смогу простить даже поцелуя с другим мужиком, не то что секс. А тут, по-моему, вообще гребаный трындец! Нет? Ты так не думаешь?

— Все совершают ошибки, — втягиваю голову в плечи, понимая, какую же чушь несу. Он, видимо, по глазам прочитал, о чем я думаю, поэтому проигнорировал мое нелепое оправдание.

— Я не могу любить женщину, которая меня не уважает и выражает это таким вот способом, — брезгливо морщится.

— Ты ее любил?

— С детства, — говорит и допивает свой напиток. Лед в его стакане не успевает таять, но Егор перед каждой новой порцией докладывает пару кусочков. Еще пара штук — и горочка будет.

— Погоди. Ну может, это шутка такая? Егор, нельзя же рушить жизнь из-за сообщения в интернете! Да мало ли что могло случиться? Вдруг ее элементарно подставили?

— Хотелось бы в это верить, но вот что-то не получается.

— А тест на отцовство?

— Сделаем после родов, конечно, но как прежде уже никогда не будет. Если мой — я, разумеется, согласен платить алименты.