Даже Санни улыбается шутке.
— Эм. Ладно, уговорил, это будет заслуженная кара за все, — сдает позиции Коля. Что-то выглядит он совсем плохо, потерянно. — Насчет побегать — не уверен, но хотя бы прогуляться. Я за кроссовками, — он дает мне знак поспешить и покидает номер. В то самое мгновение, как за моим другом закрывается дверь, в номере открывается еще одна. Та, что ведет на балкон или что там у меня находится в этом крутом отеле. Оттуда выплывает рыженькая фея в моем белом халате. Вот он где.
— Мальчики, привет, — шепчет она смущенно. — Егор, я уснула в лоджии, представляешь! — мило хихикает. Я тоже улыбаюсь.
— Нифига тебе повезло! — закатывается тренер, вытаращив глаза. Мои тоже заметно округлились от шока. — Пять секунд! — и тычет пальцем на дверь. Да уж. Чешу затылок. Если бы Санни увидел ее тут, быть скандалу. Девица тем временем целует меня в щеку, и начинает трясти одеяло на кровати, забирается на нее, доставая смятую одежду из-под подушек и начинает переодеваться. Я отворачиваюсь, чтобы не смущать красавицу, тренер, наоборот, поворачивается, чтобы рассмотреть получше.
— Волшебная, ты сейчас куда? — тянет он своим мерзким низким голосом «для подката».
— Куда Егор скажет, — звонко отвечает она. Вот блин. Илья смотрит на меня, я показываю, что видов не имею.
— По домам пора, — говорю ей.
— А давай я тебя подкину? — не успокаивается он. Рыженькая оборачивается — у нее веснушки по всему лицу и даже на груди, зеленые глаза — очень необычная и яркая, мне нравится. Даже под кайфом я выбираю себе прелестных женщин.
— Отвали. Егор, вызовешь мне такси? — она совсем не в обиде.
— Конечно. Сейчас провожу, — хватаю с пола джинсы и натягиваю на себя. Душ подождет. Первым делом нужно избавиться от девочки, пока не вернулся Санников. Беру ее под руку, она смотрит на меня ласково, гладит по пальцам.
— Спасибо, что помог вчера, очень выручил. Может, еще увидимся? Было классно, — подмигивает мне на прощание.
— Буду на это надеяться, — отвечаю ей, понятия не имея, о какой помощи речь.
Пробежка сейчас явно кстати. Я возвращаюсь в номер, кивая приветливому персоналу, попавшемуся по пути.
Пока бегаю, думаю. Погода идеальная для физических нагрузок на свежем воздухе, нет такой бешеной жары, как в городе, легкий ветерок обдувает голые плечи, кажется, что даже тротуарная плитка под ногами пружинит, словно трава на газоне. Дыхание тяжелое и резкое, излишне глубокое, на спор все же побежали в масках. Легкие пылают огнем.
Я не из тех, кто проживет долгую жизнь, моя история не закончится хэппи-эндом. Попытался — не вышло, мне даже природа дала знак: ну не твое это — семья. Смирись уже. Теперь понял, сдаюсь.
Я ведь раздолбай, что тут скрывать. Кошмарный сын, не лучший брат. С шестнадцати лет больше времени провожу в походах и поездках, чем дома с родными. Единственное, что дисциплинировало — это спорт, и как только я бросил серьезные тренировки, понеслась душа в преисподнюю. В это время я много читал и писал, публиковался под разными псевдонимами, мне казалось, что я постигаю суть, учусь подавать ее под особыми соусами. Нарабатываю жизненный опыт. Думалось, что мое видение кому-то интересно. К черту, не пригодилось. В реальной жизни деньги платят за другое.
До брака я работал над книгой, это казалось архиважным, но потом бросил, нашел цель в другом. А теперь думаю — может, поискать старый файлик на компе? Перечитать — хоть посмеяться повод.
В самолете Коля смотрит перед собой, говорит растерянно, что ему не свойственно. Представьте только борова, многократного чемпиона в смешанных единоборствах (которые перед девчонками мы зовем боями без правил, что неправильно, но звучит круче) в полутяжелом весе, поджимающим губы, словно вот-вот разревется. О Боже, что еще случилось?
— Ты только Лесе не говори ничего, хорошо? Ну, что вчера было, — произносит он, глядя перед собой.
Я не понимаю, о чем он. Его невеста ведь в курсе, что мы на мальчишник уехали. Он проиграл больше, чем планировал? Странно, суммы всегда оговариваем заранее, ни разу еще не выворачивали карманы в ноль. Смотрю на профиль друга, его кривой, многократно переломанный нос — что-то Санни выглядит совсем паршиво, пришибленный какой-то, ссутулился, в глаза не смотрит. Ему стыдно.