Это очень хорошие и полезные индикаторы, но они должны работать в связке с моим мышлением. Зададим себе вопрос: «Какая комбинация сил делает страну мощной?» Показывать это призван общий индекс силы в верхней части таблиц, представляющий собой среднее взвешенное значение вспомогательных индексов, но истина в том, что тип силы, который нужно иметь в каждый момент, зависит от обстоятельств. Например, военная мощь обходится очень дорого и обычно не используется постоянно до тех пор, пока не становится единственно важной. Какой вес нужно ей выделить в сравнении, скажем, с индексом объема промышленного производства? Ответить на этот вопрос сложно. Возможно, поэтому моя модель и не так хороша, но я много думал об этом и применял свой опыт и интуицию. Со временем я смогу создать более качественную модель, но знаю, что мне всегда придется как-то сочетать мысли в своей голове с данными в компьютере, так что нам с ним нужно сильно полагаться друг на друга.

Книга посвящена большим циклам, но сейчас я бы хотел сосредоточиться на динамике внутри этих циклов, которая будет наиболее важной в следующие 10 лет. Как я уже объяснял, многие циклы существуют внутри других более масштабных циклов, а те — внутри еще более масштабных. Небольшие циклы вносят свой вклад в развитие больших, вдобавок возникают нецикличные колебания, и все это в совокупности определяет цепь событий. В следующие 10 лет самая важная динамика будет связана с краткосрочным циклом долгов/денег/экономики (циклом бизнеса, или деловым циклом), внутренним политическим циклом, а также эскалацией конфликта / снижением взаимозависимости между США и Китаем. Я постоянно помню об этих циклах, думаю о том, как они влияют друг на друга, и оцениваю текущее их состояние. Все это помогает мне принимать своевременные решения.

Как показано в главе 4, краткосрочный цикл долгов/денег/экономики состоит из перемежающихся периодов, в течение которых центральные банки стимулируют экономику, создавая деньги и кредит, а затем пытаются замедлить ее, снижая соответствующие денежные потоки. Это никогда не выходит идеально, в результате возникают излишества, ведущие к появлению пузырей, спадам и началу нового цикла. Иногда спад совпадает с другими неприятными событиями — как, например, 11 сентября 2001 г.

Этот цикл обычно занимает около восьми лет (плюс-минус несколько), но его продолжительность меньше зависит от того, когда закончился предыдущий, и больше от результата действия подспудных экономических движущих сил. А главное, в данном случае важно все: потенциал экономики, размер и типы финансовых пузырей, степень ужесточения деятельности центрального банка, чувствительность рынков и экономики к этому ужесточению. Последний цикл начался в апреле 2020 г. с крупнейшей в истории порции фискальных и денежных стимулов. Предыдущий стартовал в 2008 г. также с финансовых вливаний (хотя и в меньших объемах). Были и другие циклы — в 2001, 1990, 1982, 1980, 1974, 1970, 1960 гг. и т. д. С учетом ряда факторов — огромного объема финансовых стимулов, влитых в экономику во время недавнего спада (особенно в США), умеренного потенциала экономики основных стран (особенно в США), умеренными или сильными признаками появления пузырей, а также высокой чувствительности рынков и экономики к величине процентной ставки, — я полагаю, что следующий спад наступит быстрее обычного. Я бы сказал, что его стоит ждать примерно через четыре года с момента публикации этой книги, плюс-минус пару лет (около 5,5 года начиная с нижней точки предыдущего спада).

Возможно, вам не стоит делать серьезные ставки на эти мои слова, поскольку они основаны не на самой точной конфигурации. Чтобы заявлять более точные сроки, мне нужно постоянно отслеживать вышеупомянутые факторы, особенно то, как будет меняться уровень инфляции и насколько быстрыми и жесткими окажутся решения центрального банка. Я также ожидаю, что ни за каким спадом сразу не последуют изменение политики центрального банка и начало следующего большого раунда стимулирования. Поэтому я меньше беспокоюсь о влиянии спада и больше — об избыточном печатании денег и утрате их ценности (особенно наличной валюты и долгов, выраженных в долларах, евро и иенах). Разумеется, на все происходящее в этом экономическом цикле будут влиять события в других циклах и различные колебания, а сам этот цикл будет влиять на другие.

Что касается цикла внутреннего порядка/беспорядка, он обычно отстает от цикла долгов/экономики, поскольку люди менее склонны к конфронтации в хорошие времена, чем в плохие. В случае сильного взаимодействия этих циклов в стране возможны значительные перемены. В США краткосрочные политические циклы перемен возникают каждые два года во время выборов в конгресс и каждые четыре года во время президентских выборов (причем у общего президентского срока есть восьмилетний лимит). В Китае большие перемены происходят каждые пять и десять лет и очередные возможны примерно к ноябрю 2021 г. В стране нет ограничений на количество президентских сроков. Хотя мы можем смотреть на календари и знать, что впереди нас что-то ждет, будущее полно неопределенности, и какие-то из грядущих событий окажут большое влияние на происходящее сейчас. Судя по моим расчетам, существуют большие шансы на то, что очередной спад наступит ближе к следующим президентским выборам в США.

Цикл внешнего порядка/беспорядка традиционно приводит к усилению конфликтов, потенциально способных привести к войнам. Как уже было отмечено ранее, США и Китай все интенсивнее готовятся ко всем пяти типам войны. Они руководствуются пятилетними планами, чтобы добиться большей самодостаточности и быть готовыми к каждому из типов войн. С одной стороны, это даст им больше возможностей для успешного ведения войны; с другой — сомнительно, что какая-то из сторон может стать достаточно доминирующей для того, чтобы игнорировать опасность гарантированного взаимного уничтожения. Хотя Китай становится все сильнее в сравнении с США, можно предполагать, что важные перемены не наступят слишком быстро или слишком поздно. Как уже было указано выше, есть значительный риск того, что мы приближаемся к конфликту между неостановимой силой и недвижимым объектом в отношении Тайваня, а также Восточно- и Южно-Китайского морей. Иными словами, Китай представляет собой неостановимую силу, стремящуюся изменить нынешний статус Тайваня, а США — недвижимый объект, который этому противится. Кроме США и Китая, важную роль в этой глобальной драме будут играть другие государства, особенно Россия, Индия, Япония, Корея и ключевые европейские и ближневосточные державы. В следующие пять с лишним лет можно ожидать укрепления альянсов между странами.

Все это подводит нас к следующей значительной точке риска, которая наступит примерно через пять лет после выхода этой книги (плюс-минус еще пара лет).

Еще раз повторюсь: точных данных о продолжительности этих циклов у нас нет. Они чем-то напоминают сезоны ураганов или тайфунов; мы знаем, что произойдет в более-менее определенное время, поэтому готовимся к этому. Когда события происходят, мы наблюдаем за нарастанием бури, следим за ее развитием и делаем все, чтобы она не причинила нам вреда. И хотя мы не можем точно сказать, когда они придут и насколько сильными будут, мы знаем, что они становятся сильнее с каждым разом, и нам нужно быть к этому готовыми.

Несмотря на всю свою аналитическую работу, я знаю, что неизвестного впереди гораздо больше, чем известного. И хотя мы можем рассказать историю прошлого достаточно точно, будущее выглядит совсем иначе. Мне неизвестен ни один случай, когда кто-либо мог описать будущее точно и во всех деталях. Для инвестора четкое понимание прошлого не имеет смысла, если это не поможет быть чуть более правым в отношении будущего. Поскольку люди не из мира инвестиций также делают свои ставки в форме жизненных решений, это справедливо и для них. И тут я подхожу к последней важной мысли этой главы: о том, как правильно делать ставки, учитывая, что наши предположения могут быть неверными.

Какого бы успеха я ни достиг в жизни, он связан скорее не с тем, что я знаю, а с тем, что я умею справляться с тем, чего не знаю. Ставки на будущее — это ставки на вероятность, а вероятности никогда не определены заранее. Так устроен мир. До сих пор я рассказывал вам о том, во что верю сам и что знаю о будущем, опираясь на понимание прошлого. Сейчас же я хочу рассказать о еще более важном: о том, как я принимаю решения в жизни и на рынках, основываясь на том, чего не знаю. Вкратце это выглядит так.

 Знайте все возможности, подумайте о худших вариантах развития событий и найдите способы исключить самые невыносимые из них. Прежде всего вы должны понять, каковы самые неблагоприятные для вас сценарии, а затем исключить худшие. Главное в любой игре (в жизни и на рынках) — не вылететь из нее. Я многому научился на больших ошибках, которые совершил в 1982 г. и которые чуть меня не разорили. После этой болезненной потери я рассчитал, во что мне обходится удовлетворение самых базовых потребностей, и начал стремиться зарабатывать столько, чтобы пережить худший сценарий. Поскольку я строил бизнес с нуля, я помню, как занимался регулярными подсчетами того, сколько недель, затем месяцев, а затем и лет я с семьей смогу безбедно прожить, если не заработаю еще 10 центов. Теперь у меня сформирован инвестиционный портфель «конца света», который поможет нам даже при худших сценариях, и я развиваю свой бизнес, имея прочную основу. Читая эту книгу, вы можете заметить, что я представляю себе худшие из возможных сценариев, включая депрессии, девальвации, революции, войны, пандемии, мои большие ошибки, проблемы со здоровьем или смерть от разных причин. Для начала я пытаюсь защитить себя от всех них и многого другого. Вам может показаться, что мое «чрезмерное» внимание к исключению худших сценариев слишком меня угнетает или мешает реализовать множество возможностей, на самом деле верно обратное. Такой метод освобождает меня, и мне приятно работать именно так — когда я знаю, что у меня есть план для худших сценариев, я чувствую себя в безопасности и получаю свободу и возможность приносить отличные результаты.

 Займитесь диверсификацией. Кроме того что я закрываю все худшие сценарии, которые могу представить, я пытаюсь защититься и от тех, которые даже вообразить не могу. В этом мне помогает хорошая диверсификация. Я изучал математику этого процесса, и он притягивает меня чуть ли не на уровне инстинктов. По сути, если у меня есть набор ставок, одинаково привлекательных, но не связанных между собой, я могу снизить свои риски почти на 80%, при этом почти не уменьшая доходности. И хотя это все звучит как инвестиционная стратегия, на самом деле это старая устоявшаяся стратегия жизни, которую я применяю в мире инвестиций. Китайская поговорка гласит «умный кролик роет три норы». Зверек может выбирать любую из них, если в других для него слишком опасно. Этот принцип позволил сберечь множество жизней в тяжелые времена, и я считаю его одним из главных в моей жизни.

 Отдавайте приоритет отсроченному вознаграждению, а не немедленному, чтобы вам было лучше в будущем.

 Обсудите свои мысли с самыми толковыми из известных вам людей. Я плотно общаюсь с самыми умными людьми, которых встречал в своей жизни, так что могу подвергнуть стресс-тесту свои идеи и благодаря этому научиться чему-то новому.

Именно благодаря этим принципам я получаю больше плюсов, чем минусов, и могу считать свое будущее стабильно улучшающимся, несмотря на различные препятствия на пути. Вот почему я рекомендую эти принципы вам. Но, как и всегда, вы вольны согласиться или не соглашаться с ними.

Вот еще один совет для высших руководителей, тех, перед кем они подотчетны, и других интересующихся.