И не потому ли, что устал от меня, сокращает занятия до трёх раз в неделю?

- Ты молодец, Гарри, - говорит как-то весной директор МакГонагалл, вызвав меня к себе в кабинет. - Профессор Снейп сообщил мне, что в ваших занятиях наметились некоторые успехи, а он просто так хвалить не станет, ты же знаешь.

Я знаю. Я только не знаю ничего о тех самых успехах, расписанных Снейпом директору, мне о них не сообщали. Разве что я прекратил при каждом резком слове зельевара закатывать глаза и неосознанно разрушать всё вокруг. Но это оттого, что он стал придерживать своё жало в отношении меня.

И ещё Снейп ошибся, так странно пошутив тогда. В голове моей прочно поселилась мысль, что не станет подобным образом шутить тот, для кого предмет шутки однозначно неприемлем. В общем, у меня появилась новая цель. «Найди в Снейпе гея» называется. Теперь я задумываюсь над тем, как истолковать тот или иной взгляд, слово или гримасу, подсмотренные за день, перебираю их как святоша чётки. От этого у меня ещё больше сносит крышу по вечерам, и простыни на кровати ко дню смены постельного белья удивляют хозяйственных эльфов - ещё бы, столько раз получить Скорджифай, конечно, они будут выглядеть чистыми.

Очищение сознания и регулярная практика беспалочковой магии тоже, наверное, приносят пользу. И этой весной я почти спокоен. Вот только что я буду делать летом, когда получу диплом? И следующей весной? Как обойдусь без Снейпа три раза в неделю вечером и столько же днём, в классе? Закажу колдографию и запрусь у себя на Гриммо? Попрошусь у МакГонагалл остаться в Хогвартсе каким-нибудь третьим помощником второго ассистента и стану подглядывать в окна? Или Снейп всё же гей, и тогда есть крохотная, где-то на грани подсознания, надежда? Ты сумасшедший, Гарри, но - ты помнишь? надежда всегда позволяла тебе выживать, какой бы призрачной ни была.

- Гарри, ты слышишь меня?

О, я же всё ещё у директора!

- Простите, профессор, я задумался.

МакГонагалл смотрит своим фирменным поверх очков. Не беспокойтесь, директор, я научился сдерживаться. Даже Снейп вам это сказал.

- Сова принесла письмо, - наконец сообщает она, наверное, уже не впервые. - Оно отправлено директору Хогвартса, но содержимое адресовано тебе.

- Почему? - удивляюсь я.

МакГонагалл легко, едва уловимо пожимает плечами:

- Наверное, потому, что ты всё ещё ученик и я за тебя отвечаю, а может, чтобы ты не смог проигнорировать вызов в Министерство.

- Так это от Кингсли?

- От Министерства Магии, Гарри. Министр Шеклболт вряд ли стал бы вызывать тебя лично. Впрочем, я не знаю, смотри сам. Всё, что я видела - это пропуск для каминной сети Министерства и ещё один запечатанный конверт. Возьми. Можешь отправиться из моего кабинета, когда соберёшься. У тебя нет больше сегодня занятий?

Надо же. Такая спешка.

Собираюсь я быстро. Всего-то сунуть в карман джинсов пригоршню галеонов - пройдусь потом по Косому переулку - и накинуть мантию, потому что хоть и весна, а всё ещё холодно. Не забыть пропуск, там зачарованный лично на меня пароль для камина.

А письмо действительно от Кингсли. И ничего такого в нём нет - Кингсли добродушен даже письменно. Не зайдёшь ли ты, Гарри... Зайду, конечно. А что через директора - так это, наверное, секретарь пропуск делал и пересылал, не могу же я в самом деле претендовать на то, что министр магии лично отправится на совятню, чтобы послать письмо ученику седьмого курса Гарри Поттеру.

Добираюсь наконец до Шеклболта через дюжину секретарей и помощников. Хорошо хоть Персика нет на месте, а то бы дело затянулось. Редкостный он зануда, помощник министра Уизли.

- Чем будешь заниматься после школы, Гарри? - спрашивает Кингсли после приветствий и усаживаний.