— Вот только не надо устраивать демонстраций! Я и так понимаю, что жениться на мне ты окончательно раздумал, так что уж теперь? Мы можем расстаться, как современные люди, без сцен и трагедий. Ничего ведь не произошло?

Андрей поднял голову от стакана с виски. В наступившей тишине было слышно, как звякнула льдинка о стекло.

Он медленно сказал:

— И действительно, ничего не произошло.

Увидев его белые от боли глаза, дрогнула даже Ксения:

— Андрей, я не имела в виду смерть твоего отца. Извини, если сказала что-то не так. Поверь, я тогда совсем не знала, что ночь может так страшно кончиться. Я была занята только своими переживаниями и рухнувшими надеждами.

Игорь прервал ее:

— Про переживания и надежды расскажешь потом. Ты видела отца после того, как спустилась в библиотеку?

Она кивнула.

Я вмешался.

— Игорь, подожди. Не надо никого торопить. Мы внимательно выслушаем вашу историю с самого начала. Вы с Сергеем договорились встретиться, когда в доме все улягутся, еще в ресторане, я правильно понял?

Заметив, что она не прикоснулась к бокалу вина, предложенному Лерой, я налил ей виски в стакан и, не разбавляя, протянул. Ксения благодарно подняла на меня глаза.

— Сергей сказал, что ему надо поговорить со мной. Он попросил меня спуститься к двери библиотеки. Я сразу согласилась, потому что рассчитывала на возобновление отношений. Мы с ним до сих пор, хотя и разведены официально, не урегулировали вопрос общения с дочерью. Я всегда знала, как он дорожит ей, и знала, что для меня это вполне действенный способ держать его на крючке. Вы можете не верить, но он был со мной жесток: я уж не говорю, что он выкинул меня из дома практически в одном белье, он не хотел выслушать меня, не разрешал видеться с дочерью. Да, он давал мне деньги, но что это были за деньги? Просто подачки. И причем он не раз угрожал, что, если я попытаюсь увидеть дочь, он прекратит мне давать даже эти крохи. Нет, поймите, я не иждивенка какая-то, я по образованию психолог, у меня практика. У меня есть и свои доходы, хотя и не очень большие. Просто я считаю, что, если он лишает меня общения с собственным ребенком, он должен это как-то компенсировать.

Саша с сожалением сказала:

— Зря он мне не рассказал все, как есть. И тратиться не пришлось бы.

Ксения скорбно поджала губы:

— Вот, видите, в каком духе он ее воспитал? Впрочем, я на нее не сержусь: чего другого можно ожидать от ребенка, у которого няни сменялись чуть ли не раз в месяц? О каком воспитании может идти речь?

Тут Лера, которая, кажется, пришла в себя, строго спросила:

— Саша, ты закончила с какао? Пойдем, я провожу тебя в спальню.

Александра хотела, было, заупрямиться, но Лера так спокойно и твердо взяла ее за руку, что Саша молча слезла со стула, повернувшись к нам, вежливо попрощалась, и Лера увела ее наверх.