— Цветков с Тишковской расположились в доме миллионера Потеляхова.
— Потеляховых три брата. Какой из них укрывает Цветкова?
— Рафаэль Шоломович.
— Ну что ж, — заметил Шарафутдинов, — вот и еще одного заговорщика обнаружили. Для начала не так уж плохо.
На другой день в Коканд прибыл председатель скобелевской Чрезвычайной комиссии Моисей Кузьмич Шкарупа. Он привез важные сведения. Было точно установлено, что Осипова ни в Коканде, ни в Скобелеве нет.
— Вчера, — рассказывал Шкарупа, — в наши руки попали два мятежника, офицеры. Они обрисовали картину бегства осиповской банды из Ташкента. Сперва кровавый негодяй планировал прорваться в Семиречье, однако под Чимкентом его встретил рабочий отряд во главе с Селиверстовым. Мятежники понесли большие потери, и Осипов с остатками банды вынужден был повернуть к Чаткальскому перевалу. Селиверстовцы захватили до ста пленных, из них тринадцать офицеров, броневик, две пушки, пять пулеметов. В боях убито свыше ста мятежников. Среди убитых полковник Руднев.
— Здорово! — воскликнул Шарафутдинов. — Один из главарей осиповского «Временного комитета» Руднев приказал долго жить! Что еще новенького?
— Двое офицеров, от которых мы получили данную информацию, тоже попали в плен к Селиверстову, однако ухитрились бежать, но, как видите, зря старались. От нас-то они уже не сбегут!.. Что еще?.. Офицеры утверждают, что среди пленных, взятых под Чимкентом, находится Виктор Ботт, брат адъютанта Осипова — Евгения Ботта.
— Черт с ним, с Виктором Боттом! — в сердцах воскликнул Аракелов. — Где самый главный душегуб?
— Осипов, пожертвовав почти всем своим отрядом, сумел прорваться через горный перевал и укрыться под крылышком Мадамин-бека. Сведения достоверные. Мы захватили двоих курбаши. Они утверждают, что лично видели Осипова, оборванного, грязного, заросшего щетиной, у Мадамина.
— Зачем же тогда Цветков пробрался в Коканд? — вслух стал размышлять Ахтам Шайхович. — Может быть, он рассчитывает с помощью Потеляхова проскользнуть в Кашгар, к англичанам?..
— Логично, — кивнул Соколовский. — Но зачем тогда ему жена Тишковского?
— Возможно, Цветков решил похитить супругу бывшего члена «Временного комитета», а? — пошутил Аракелов.
— Не до шуточек сейчас, Самсон Артемьевич! — поморщился Шарафутдинов. —Зачем она ему?.. Зачем-то нужна.
— А не может быть такого, — высказался Шкарупа, — что жена Тишковского воспользовалась случаем, чтобы встретиться со своим супружником, который прячется здесь, в Коканде?
— Отличная мысль!.. Пожалуй, так оно и есть, — обрадованно воскликнул Аракелов. — А насчет Ботта Виктора... Не надо посылать его к черту. Он участвовал в захвате телефонной станции и телеграфа. Этот злодей пролил много крови, стрелял в несчастных телефонисток!.. Ахтам Шайхович, надо оповестить товарища Сидорова.
В тот же день в адрес Сидорова ушла телеграмма, в которой сообщалось о том, что среди пленных мятежников, захваченных под Чимкентом, находится Виктор Ботт, который, надо полагать, скрывается под вымышленной фамилией.
На третий день выявился еще один осиповский прихвостень — заводчик Давыдов, к которому Цветков вместе с Рафаэлем Потеляховым заходил домой и о чем-то долго совещался. Причем Цветков, страшась быть опознанным, вырядился в длинную юбку, закутался пуховым платком, пытаясь изображать старуху. Он и горбился, и клюку в руки взял. И валенки на себя напялил. Выглядел весьма комично. В таком нелепом виде он однажды провожал из потеляховского дома неизвестного господина в дорогой шубе и бобровой шапке.
— Кто же это такой? — задумался Шарафутдинов.
Аракелов, руководивший наблюдением за Цветковым, пояснил, что интеллигентного вида господин в шубе, видимо, старый знакомый братьев Потеляховых. Расставшись с ряженым под старуху Цветковым, неизвестный отправился на улицу Розенбаховскую, зашел в богатый дом и скрылся там. Дом принадлежит... Натаниясу Потеляхову, брату Рафаэля. Немного погодя «интеллигент», встреченный «бабой» Цветковым, вновь вернулся к Рафаэлю и увел оттуда на Розенбаховскую Тишковскую.