- Я не могу. Как же теперь...
- Успокойтесь, Роза, - как можно участливей сказал комиссар, - это надо пережить.
- Тем утром Марк... - девушка взяла себя в руки, - он был совсем растерянным. Сумбурно говорил, курил одну за одной. Был сам не свой. Ну чем я могла ему помочь? Не понимаю. Наверно должна была. Обязана была! А он все рассказывал мне про этого... и про какие-то свои галлюцинации. Про Вселенную, черт... про схему перехода, про то, что еще немного, и он сможет летать. И тогда...
- Что тогда? - капельки пота выступили на висках у Витте.
- Не знаю, - Роза всхлипнула, - что-то связанное с энергией... что у "иных" есть космическая энергия. И что у него скоро будет. В общем, чушь всякую нес. Он уже тогда был...
Роза отвернулась к окну, и плечи ее задрожали. Слезы брызнули из глаз.
- Не надо себя корить, - сказал Витте. Ему стало жаль девушку. - Это несчастный случай, никто не виноват. Тем более вы.
Какое-то время они ехали молча. Затем Витте спросил:
- А он прямо так и сказал, что был в другом мире?
Комиссар пытался выглядеть как можно естественнее, непринужденно роняя слова. Будто лишь для того, чтобы продолжить беседу. Роза молчала.
- Он так прямо и сказал? - опять спросил он.
Роза не услышала вопрос. Она не слушала его, она была далеко. Память снова перенесла ее в утро того рокового дня, в котором Марк был еще жив. Роза корила себя, что не предприняла тогда никаких мер. Нельзя было оставлять Марка одного. Не отпускать, силой удержать у себя, заставить провериться у специалиста, ни в коем случае не позволить ему впасть в болезненную депрессию. Вот что она должна была сделать. Кризис бы со временем отступил, и Марк остался жив.
К тому же испортившаяся погода весь день давила на психику - серый мучительный день, вязкий, тягучий утренний туман, затем дождь, заливающий лобовое стекло, и мертвая реальность...
- Вы слышите меня, Роза? - из тумана донесся раздраженный голос комиссара.
Она, наконец, очнулась.
- Прошу вас, держите себя в руках, - Витте еле сдерживал раздражение.
Он мало чего от нее добился, но чуял нутром - давить на нее сейчас не надо. Больше он не позволит себе стоять на прокурорском "ковре" и слушать в свой адрес слова: "О достойной пенсии можете и не мечтать". У него уже есть кое-что на диктофоне. А надо будет, он найдет возможность разговорить эту девочку. Кто бы ни был этот Губер, он непременно найдет его и лично доставит в префектуру Юго-Восточного Кластера, к прокурору Георгию Новаку. Доставит живым или мертвым. И он сделает для этого все. Его отделение со вчерашнего дня задействовано в розыске Губера. Словесные портреты переданы во все районные полицейские инспекции, в дежурные участки транспортных узлов, в больницы, в морги. В объявленной операции "Перехват" задействован практически весь округ. Любая информация о разыскиваемом может стать решающей. Его звериное чутье подсказывало - Роза знает что-то такое, что сможет ему помочь. Но то же чутье говорило, не надо на нее давить. По крайней мере, сейчас. В настоящее время ее состояние неадекватно, и лучше оставить этот разговор на потом. Как-то странно она назвала этого Губера. Почему пришельцем?
- Увы, ничего уже не изменишь, - как можно мягче произнес он, - и не корите себя. Вы ни в чем не виноваты.
***
Утро выдалось таким же пасмурным, как и вся прошлая неделя. Марк лежал на больничной койке, вытянув забинтованные руки вдоль тела, смотрел пустыми глазами на серый потолок сквозь щелочки в свежей перевязке и думал о том, как быть дальше.