Стовосьмиэтажная башня Управления Безопасности - самая высокая из всех админзданий Совета Объединенных Территорий - гордо и величественно возвышалась над остальными. В самом центре комплекса. Матово-черный цвет, символ власти и величия, придавал ей настолько зловещий вид, что те немногие посетители, впервые попавшие в административный квартал либо по своей воле, либо совсем наоборот, все они без исключения испытывали необъяснимый внутренний трепет, глядя снизу вверх на этот могучий символ Победы Прогрессоров. Ее так и прозвали - "Черная Башня". И за цвет, и за те послевоенные годы репрессий, в которых УБ принимало активное участие. Сейчас же, упираясь куполом в серое пасмурное, с редкими солнечными прожилками небо, башня казалась еще более мрачной и зловещей, чем когда-либо.

Феликс вышел из Черной Башни через служебный выход и очутился в ведомственном гараже. Спустился на лифте на третий стояночный ярус, в восемнадцатом ряду нашел свой служебный электрокар и сев в него, отключил наручный геолокатор. Только сейчас он смог расслабиться.

Прикоснувшись пальцами к пурпурной от пощечины щеке, Феликс улыбнулся. Крайне редко за последние годы он видел Агату такой. Когда она стояла перед ним, разъяренная, пылающая от злости, ему так хотелось обнять ее, прижать к своей широкой груди и по-отечески прошептать: "Успокойся, девочка моя, все будет хорошо".

Спроси его, он не смог бы ответить, хотя и сам себе неоднократно задавал этот вопрос - почему он все эти годы оставался рядом с ней. Почему не ушел инструктором в армию, хотя зовут постоянно. Почему не подал в отставку. В свои пятьдесят семь, имея награды и выслугу он, герой войны, заслужил достойное госсодержание. Служба в УБ давно не радовала его, и мысли о тихом уединенном домике у океана все чаще приходили по ночам. Но почему он так и не смог уйти от нее? Почему заботится о ней, оберегает ее, беспрекословно выполняет все ее приказы, не задумываясь ни о последствиях, ни о себе? Много лет как верный пес он всегда рядом с ней. Но при этом, всегда в тени, всегда на вторых ролях. И только им двоим известно, что его роль в ее жизни самая первая, самая главная.

Феликс завел мотор, выехал из гаража на темную площадь и с силой вдавил в пол педаль акселератора. Мощный мотор взревел многосотенным конским табуном, и машина помчалась в серую дымку улиц, подальше от Черной Башни.

Впереди его ждал Мегаполис-Ф5899 - давно уже не город, а сорокамиллионный многоуровневый улей, с жизнью настолько быстрой, что ежедневный бытовой суицид на почве нервного истощения стал здесь привычным делом. Мегаполис пожирал лишних жителей. Все последние двадцать пять лет этот урбанистический монстр строился у Феликса на глазах. Когда тот молодым капитаном пришел с войны, монстр еще не был таким. Но после войны обычный миллионник с устаревшей инфраструктурой и множеством муниципальных проблем стал расти как на дрожжах. Дрожжами послужили безграничные ресурсы отвоеванные победителями. Не зря мировое противостояние называли "войной за ресурсы". В итоге за четверть века отвоеванные блага превратились в сегодняшнюю реальность - в стекло и бетон этажей, поднимающихся сотнями в небо и уходящих десятками под землю; в миллионы километров магистральных тоннелей, проложенных с севера на юг и с запада на восток; в сотни тысяч сверхскоростных вагонов мегаполис-транса. И еще в вечно ревущий и зудящий рой ненасытных обитателей этой реальности - реальности прогресса и страха, изобилия и нищеты, слепой веры и циничного безразличия. Именно туда, в новую реальность, разрезая быстро спускающийся вечерний туман, мчал его электрокар.

Третью Мировую еще называли "войной всех против всех". Но это название было неофициальное. Историки до сих пор спорят о дате ее начала, и о том, кто ее начал первым. Но все эти споры не выходят за рамки, допустимые цензурой, и никто из высоких научных чинов в таких спорах даже не осмелится поставить под сомнение "руководящую роль Прогрессоров в деле победы Мира во всем мире".

"Победы всего прогрессивного человечества над силами зла".

Эти шаблонные пропагандистские фразы вот уже более двух десятков лет звучат днем и ночью в каждом доме с экранов телевизоров. Но даже Феликс, прошедший всю войну разведчиком карательного батальона, два года принимавший участие в политических "чистках", знавший много таких тайн, о которых не догадываются простые граждане, даже он не смог бы точно сказать, кто сражался в той войне на стороне добра, а кто на стороне зла.

Его машина, наконец, выскочила из административного квартала, оставив позади высокие многометровые каменные заборы с датчиками движения, сотни камер наружного наблюдения, бесконечные ворота, шлагбаумы и круглосуточные патрули охраны.

Именно то, что та война носила характер "всех против всех", и спасло человечество от гибели. Ведь нельзя использовать ядерное оружие, если воюешь со всеми соседями. Со всеми без исключения вокруг себя. Битва за ресурсы быстро разрушила существующие Союзы, развалила Альянсы, разорвала все мирные Договора. Каждый в той войне воевал за себя. Никто не хотел ни новых земель, ни сфер влияния, ни власти над народами. А про идеологию даже не вспоминали. Цель - ресурсная база для дальнейшего выживания - вот что интересовало каждую из воюющих сторон. Победа давала ресурсы.

Но в те годы молодой Феликс не думал об этом. Он был солдатом, он делал свою работу. И вот только сейчас стал задумываться - за что он все-таки воевал в той непонятной войне?

Прогрессоры, которым миллионы таких, как он принесли победу и национализировали энергоресурсы, сейчас безгранично владели ими, спрятав за словами "национальное достояние" полную государственную монополию на завоеванное богатство. Они ограничили любой вид энергии, кроме солнечной, и сегодня четверть планеты покрыто солнечными батареями, которыми опять же владеет СОТ. Потребление газа и нефти максимально лимитировано и доступно лишь для личных некоммерческих целей. Бензиновой или дизельной техники почти не осталось, а сжиженный газ продавался исключительно для бытовых нужд, и в очень ограниченных количествах. Нефтепродукты уже не использовались в тех масштабах как раньше, и в странах, живших до войны за счет их добычи, сейчас голод и разруха.

Феликс выехал на скоростную автостраду, включил автопилот и прикрыл усталые глаза. Он не спал почти двое суток. Напряженность вконец измотала его.

"Годы берут свое", - подумал он, - "если бы не Агата..."

Он уже не служил ни народу, ни Совету. Эти дряхлые партайгеноссе из Совета, судорожно цепляющиеся за власть, давно стали ему противны. Когда-то он воевал за них и для них, они же говорили, что он воюет за народ. Когда-то он и такие, как он приблизили их победу, они назвали ее народной победой всего прогрессивного человечества. Когда-то в "тройках" он безжалостно уничтожал их политических оппонентов, они же представили это как очищение общества от врагов народа. С помощью таких, как он Прогрессоры получили безграничную власть и назвали эту власть народной. Все у них теперь называлось "народным".

Но сейчас он больше не служил им. Он служил только ей.

- Остался один километр, - послышался металлический голос автопилота. - Срочно перейдите на ручное управление. В противном случае авто будет припарковано.