Безразлично отметить крупную яркую бабочку, во всю свою прыть, удиравшую от Айки.

Равнодушно, скорее по привычке, выругаться.

Ещё шаг. Ещё.

Сколько там до привала?

Пол часа? Меньше?

Без разницы. Всё – без разницы.

Дождаться сигнала, упасть и сдохнуть.

А сдохнув – лежать, лежать и лежать, наплевав на брата, горы эти чёртовы, где он надеялся найти какие-то поселение. Вроде он его на карте, перед той аварией заприметил. Просто лежать, и пусть сквозь кости прорастает трава.

Плевать. Главное – лежать и не…

Рюкзак, только что качавшийся перед её лицом, вдруг резко подался назад, и она, не успев увернуться, рухнула в траву, успев порадоваться – лежу! Наконец-то!

– Тихо! – Наклонившейся над ней брат приложил палец к губам, кивнув куда-то в сторону: – Айку придержи. Есть там кто-то.

– Где? – Не вставая, наслаждаясь покоем, одними кубами прошептала Катя.

– Там.

Ответ брата, сопровождённый кивком в прежнем направлении, был краток. Даже слишком.

– Айку придержи, я попробую глянуть.

– Может не надо? – Лёгкая волна тревоги оставила холодный след в её груди: – Переждём, а те уйдут? – Так же тихо спросила она, прижимая к себе замершую собаку, но Толика уже рядом не было – только слегка покачивавшаяся высокая трава, напоминала, что он только что здесь был.

– Фига себе, индеец, – тихо пробормотала она, поглаживая и почёсывая собаку: – Да, Аечка, вот так скрытые таланты и, – она зевнула, чувствуя, как на неё накатывается приятная дремота: – И… проявляются…

Непонятные, но бывшие точно не природными, звуки, доносились из-за большого куста, дававшего начало небольшой, деревьев в пять, рощице. Трава луга, по которому они шли, доходила Анатолию почти до пояса и он, пригнувшись, медленно двигался сквозь неё к кустам, не опасаясь быть замеченным.

Вот и ветки.

Опустившись на землю, он чуть подвинулся вперёд, избегая их касаться и замер, разглядывая странную картину.