– Простите, мадемуазель, но я не помню вас, – любезно произнесла библиотекарь. – Так что вам угодно?

– Но я же очень часто приходила сюда… мы обсуждали разные истории, особенно ту, с поездом-призраком… Жан-Анри, ваш племянник, угощал нас разными вкусностями.

– Я не знаю никакого Жана-Анри, мадемуазель, – ласково поглядев на осунувшееся лицо собеседницы, ответила мадам де Фарси.

– Бабушка, бабушка! – вбежав в библиотеку, затараторили двое кудрявых мальчуганов лет восьми, похожих друг на друга, как две капли воды. – Смотри, что нам подарили родители! Ты не против, если он будет жить с нами?

– Естественно, нет, мои дорогие, – с нежностью глядя на внуков, на руках у которых лежал щенок золотистого ретривера, произнесла Адель. – Вы же знаете, что я обожаю животных.

– Мама, прости, – весело проговорил молодой мужчина, входя вместе с миловидной женщиной следом за детьми. – Но мы с Вероник не смогли отказать мальчишкам. Они так хотели собаку… Ты же не сердишься?

– Дорогой, – поцеловав сына, ласково ответила пожилая женщина, – разумеется, нет. Это же такое счастье, когда твой дом наполнен радостью, смехом и весельем.

– Адель, вы – мудрейшая из мудрых, – приветливо произнесла Вероник, обнимая мадам де Фарси. – Франсуа повезло, что у него такая мать.

– А мне повезло, что у меня такая дружная семья, – подытожила пожилая дама.

Глядя на счастливое семейство мадам де Фарси, Мишель улыбнулась. Осторожно, чтобы не потревожить людей, молодая женщина выскользнула из библиотеки. «Дай вам Бог счастья! – мысленно пожелав Адели и ее семейству удачи, подумала журналистка. – Пусть ничто и никто не омрачает вашу жизнь. Пусть невзгоды останутся позади, а впереди ждут только радость и счастье».

– Погодите, тут только что была очень странная молодая дама, – оглядываясь по сторонам, сказала Адель. – Вы не видели, куда она делась?

– Нет, бабушка… Не видели, мама.

– Молодая особа утверждала, что знает меня и какого-то Жана-Анри… Чудно как! Ну ничего… Пойдемте, лучше я угощу вас вкусным чаем и пирогом, мои дорогие!..

Дождь лил как из ведра, а ветер пронизывал насквозь, но Мишель не замечала дурной погоды. Молодая женщина шла по Елисейским полям и улыбалась, и на душе у нее было тепло и радостно. Как говорил мудрый Демокрит: «Истинный благодетель не тот, кто имеет оплату за совершенное хорошее деяние, а тот, кто хочет делать добро безвозмездно»…

– Вы меня, само собой разумеется, не узнаете? – обратившись к Дидо Кадике, произнесла Мишель, садясь в уже знакомую машину проводника на следующий день.

Как журналистка и обещала подруге, ровно в семь утра она уже сидела рядом с Аннет и Филиппом в самолете, направлявшемся в Кению.

– Мадемуазель, ну кто в трезвой памяти позабудет такую красоту? – весело поприветствовал женщину Дидо. – Я вижу вас впервые, но, поверьте, не забуду теперь до конца дней.

– Понятно, – только и проговорила Мано, отвернувшись от проводника.

– Я что-то не то сказал? – встревоженно поглядев на спутников журналистки, спросил весельчак.

– Все хорошо, – отмахнулась от него Аннет. – Моя подруга просто сильно переутомилась. Возглавлять преуспевающую газету – чрезвычайно сложное дело. Вот сейчас она отдохнет, наберется сил, и все придет в норму.