– И ты не знаешь, кто такой Лоран Бонне? Забавно… А кто же у нас шеф-редактор?

– Как кто? ТЫ!.. Ой, Маноша, ты меня пугаешь. Что приключилось с тобой? Сегодня ты сама не своя.

– Как я – шеф-редактор? – теперь настала очередь Мишель удивляться. – А когда я стала им?

– Полгода назад. Шарль Мари ушел на пенсию, а вместо себя поставил тебя. Ты разве этого не помнишь?

– Мне и вправду не помешает отпуск… Вы завтра летите в Кению?

– Ну да, хотим посетить мистическое озеро Туркана. Ты же знаешь, как я люблю разного рода загадки.

– Хорошо, я лечу с вами.

– О, отлично! Филипп будет очень рад.

– Откровенно говоря, сомневаюсь, но думаю, он переживет… Нетти, я и в самом деле не очень хорошо себя чувствую. Скажи всем, что я заболела и отменяю совещание. Пойду пройдусь!

– Как скажешь, милая, – обрадовалась Аннет. – Не волнуйся, я все устрою… Кстати, завтра вылет в семь утра!

– Отлично, встретимся в аэропорту!.. Между прочим, а как поживает Жермен… Ну, Жермен Кавелье, наш фотограф?

– Я не знаю никакого Кавелье, – развела руками Аннет. – Да, у нас в штате работают три фотографа, но среди них нет никого с таким именем.

– Да? Ладно… – задумчиво произнесла Мано, направляясь к выходу.

– Не забудь! Завтра вылет в семь! – повторила Нетти, беря в руки трубку. – Не опаздывай!

– Буду, не сомневайся!

«Я непременно буду, – не глядя ни на кого, подумала журналистка. – Я должна узнать у Прагассы, что все это значит».

Сев в машину, Мишель поехала в сторону библиотеки. Ей было необходимо повидать мадам де Фарси во что бы то ни стало. Войдя в здание библиотеки, почувствовав знакомый запах, Мано немного успокоилась. Вероятно, события сегодняшнего утра ей только приснились. «Ничего не было, ничего не произошло, – уговаривала себя молодая женщина. – Это был только сон! Только сон…»

– Что угодно, мадемуазель? – услышала журналистка знакомый голос пожилой женщины. – Я могу чем-то помочь?

Резко обернувшись, Мано увидела перед собой Адель, одетую в ту же одежду, в которой журналистка видела ее в последний раз.

– Вы разве не узнаете меня? – немного опешив от холодного приема, спросила журналистка. – Я Мишель… Мишель Мано.