— А мы, как только станет возможным обеспечить тебе охрану…
— Так. Стоп! Жрец вам всем не по зубам! Я должна быть там самой первой! Он уничтожит всех! Высосет из них все, что сможет, превратив в зомби… Наша армия станет для него больших шведским столом! Он напитается их магией, и станет в разы сильней… — разозлилась я при мысли о том, скольких успеет убить.
— Не кипятись, дочь! — попытался осадить меня батя. — Мужик твой дело говорит, солдаты же не простые пойдут вперед. Профессиональные военные. А значит, смогут отвлечь внимание.
— Отвлекут ли? Он же сразу обо всем догадается, поймет, что я где-то рядом!
— Отвлекут! Первыми идут сильнейшие, да и, по нашим сведениям, воинов у него мало, в основном, часть ящеров и наемники, что успели проникнуть в мир. С нами не сравнить, — успокаивал меня Хан.
Хотела было возразить, но не стала, я сейчас изо всех сил сдерживала ярость ящерицы внутри себя. Она рвалась в бой… Жаждала крови… От одной мысли, что Лери могли причинить вред, и ей и мне хотелось утопить их всех в крови.
Сцепив зубы, и стиснув в кулаке кнутовище, сидела, ожидая посадки… Судя по всему, мы будем спрыгивать с аэрокара. В горной местности ни о каком незаметном приземлении не может быть и речи. Хорошо, что на мне штаны… Я сосредоточилась на двери, хочу выпрыгнуть первой…
— Вот храсс! — вскрикнул Лихтияр. — Ваше Величество, планы меняются, мы думали, что у нас еще есть время, чтобы как следует подготовиться. Но Жрец ускорился, к ритуалу переселения душ все готово. Мои разведчики сообщают, что он уже собрал всех возле Храма и приступил… Там же, помимо Жреца, и призрак бывшей королевы…
— Вот дерьмо! — выругался батя. — Я сам лично урою эту дряхлую мумию. Пусть только попробует тронуть мою пару…
— Разворачиваемся! Приказ всем войскам, готовность номер один! Подготовить порталы. Извини, Лихтияр, но на твою сокровищницу мы полюбуемся позже…
Аэрокар развернулся, и на полной скорости влетел в возникший прямо перед нами мерцающий бело-фиолетовыми всполохами портал. Еще мгновение, и наша эскадра вылетела прямо напротив самой высокой здесь горы, прямо в склоне которой был вырезан величественный многоярусный храм, чем-то напоминающий смесь древнеегипетской и древнекитайской культур.
Многоярусные расписанные странными иероглифами стены в настоящий момент мерцали черным светом, словно стены храма были облицованы черным обсидианом. Над самой верхушкой Храма как раз почти сошлись в едином строю все три ночных светила, озаряя яркими лучами сверкающий огромный черный камень, расположенный на самом верхнем алтарном ярусе.
Он засиял, замерцал, вспыхнул, и тут же пропал, чтобы через мгновение воплотиться на центральной площади в изголовье алтаря, что располагался на центральной дворцовой площади перед Храмом Трех Светил.
Внезапно огромные ворота Храма распахнулись, и на площадь хлынула толпа служителей в черных балахонах.
Мы вылетели из портала на достаточно близком расстоянии, чтобы я увидела все, что сейчас происходило на дворцовой площади.
Перед черным алтарем заполыхал костер. Из огромных дверей Храма, больше напоминающих вход в пещеру, все прибывали и прибывали служители. Они плотным кольцом окружили алтарь и костер. Затянули молитвы на странном хриплом певучем языке. Эти звуки отражались эхом от каменных стен Храма, вибрируя, они разносились по всему двору, призывая всех принять участие в ритуале.
Наконец, в дверях храма появился сам Жрец в кристально белоснежном балахоне, в капюшоне, скрывающем лысого старца. Чуть поодаль от него плыл по воздуху странный черный силуэт, окутанный тьмой, словно черным плащом.
За ними служители несли на носилках облаченную в белое просторное платье бледную девушку, что именно сделали с ней эти ублюдки, отсюда не получилось разглядеть.
Служители поставили носилки на алтарь, Жрец встал в изголовье, начав читать заклинания. А черная тень скользнула к девушке и зависла в метре над ней, приняв горизонтальное положение.
Позади меня зарычал почти полностью обернувшийся батя. Взбешенный дрэкон, расталкивая стражу, ринулся на выход. Хорошо, мы как раз оказались над широким каменным выступом, расположенным над самой пропастью.