— Необыкновенно интересно, — сказал он. — Вообще-то я уже знаком с такими случаями. У доктора Фрейда есть для них специальный термин. Это особый вид помешательства. Видимо, она столкнулась с чем-то настолько ужасным или отвратительным, что ее рассудок отказывается с этим мириться. А заодно и все остальное. Мы называем это кататоническим состоянием.

— Это очень серьезно? — спросила я. — Как вы думаете, она когда-нибудь поправится?

— Не многие выходят из этого состояния. Надежда, однако, есть. Если бы можно было повидаться с ней, поговорить.

— А почему же нет?

Он покачал головой.

— На нас — последователей Фрейда — смотрят как на безумцев… или шарлатанов. Из-за этого я был вынужден оставить колледж. Я не жалею: преподавание никогда не было моим любимым занятием. Я вернулся к медицинской практике, решив попробовать начать ее здесь. Достаточно большой город, и всего один врач — доктор Виггинс. К сожалению, пациенты пока ко мне не идут. Так что если вы предложите мистеру ван Дорну вызвать меня в качестве консультанта, боюсь, он просто рассмеется. Или уволит вас. Или же и то и другое вместе.

— Знаете, доктор, я всегда верила тому, что вы нам преподавали. Ваши теории всегда казались мне полными здравого смысла. А теперь, после того как я встретила Еву, тем более.

— Да, — признался он, — это очень интересный случай. Эпизод с лисой, гибель которой произошла на ее глазах, — еще одно подтверждение моей теории. Рассудок Евы отказывается это воспринимать. Ваш, кстати, тоже в какой-то степени, но ваш-то достаточно здоров для того, чтобы принять это как часть жизненной ситуации. Евин же рассудок уже ослаблен сильным шоком. Он не в состоянии больше воспринимать ничего ужасного, страшного. Вот почему она так завизжала, вот откуда этот припадок. Для нее это единственный способ отключить мозг, отключить память.

— Мы должны что-нибудь придумать, чтобы вы могли ее повидать, — сказала я. — Как же нам быть? Сюда я пока не могу ее привезти…

— Да, мне бы очень хотелось с ней поговорить, — признался он. — Но прошу вас, не пытайтесь уговаривать ее родителей, это ни к чему хорошему не приведет. Еве будет только хуже, если, не дай Бог, они вас уволят. По всей видимости, она к вам привязалась.

Вдруг у меня появилась идея.

— Скажите, доктор, вы давно в этом городе?

— Три недели. А что?

— И никто в имении ван Дорнов не знает вас в лицо, так?

— Думаю, нет. Я никогда не встречался ни с кем из них.

— Тогда вы можете приехать просто как мой знакомый. Совсем не обязательно докладывать всем, что вы доктор.

На лице его появилась озорная улыбка.

— А что, неплохая идея. Ну, а в каком качестве я к вам приеду?

Я задумалась на минуту.

— У меня нет братьев… и дяди тоже нет… Вы можете быть просто молодым человеком… Ну, допустим, вы увлеклись мной.