У Ивана не было сил реагировать на это неожиданное заявление друга.
Он оглянулся. Бледное пятно безразлично-мутного солнца висело над самым горизонтом, небо мглилось, затягиваясь белесыми плотными облаками. Кроваво-черные скалы, местами припорошенные снегом, отбрасывали глубокую непроницаемую тень на капище. Поднимающийся северный ветер посвистывал в камнях, гнал снежную пыль вдоль смутно белеющих сопок. Торчавшие из снега верхушки искривленных лиственниц походили на высохшие руки мертвецов, жадно тянущиеся к стылому небу. Иван тряхнул головой, отгоняя наваждение, и двинулся вслед за Цыреном.
Найденные тела сгрузили в холодном гаражном боксе и рядком уложили на бетонный пол.
— А Лехи Пиякина здесь нет… — тяжело вздохнув, заметил Васька Поплавский и вышел.
За ужином отделение вяло ковыряло макароны вилками — есть никто не мог. Единственный, кто с аппетитом поел, был Цырен Бадманов. Он с легкостью умял свою порцию и порцию Ивана, от которой тот отказался.
— Ну ты, Цырен, даешь! — сказал Васька Поплавский, с завистью глядя на Бадманова.
…На вечерней поверке на плацу появился майор Хенкер. Иван надеялся хотя бы сейчас услышать командирский голос майора, но тот молча принял доклады взводных и кивнул комиссару по пропаганде, разрешая зачесть приказ.
Голос комиссара ломался, как будто у него сильно болело горло. Усиливающийся ветер сносил слова в сторону.
— На территории заставы и на вверенном нам отрезке границы… усиленный режим несения службы… караулы удвоить… по одному не ходить… за территорию заставы — ни под каким предлогом, никакого самоуправства… распространение слухов… по всей строгости… Послезавтра… представители военной прокуратуры…
— Ага, — прошептал рядом Цырен, — приедут они, как же…
— А почему нет, Цырен?
— Метель будет ночью. И завтра. Долгая метель. Поверь мне.
Иван спорить не стал. С очевидным не поспоришь.
Настроение в казарме было подавленное. Бойцы почти не разговаривали друг с другом, а если и перекидывались словечком, то полушепотом, словно кого-то боялись.
— Откуда тут китайцы?
— Международный конфликт, натурально…
— И главное, непонятно, что за тварь такая… Кто это мог сделать?
— Рысь? Птица Рух?
— Сам ты птица Рух… Балда… Не был ты там, наверху.
— А ты был?