Кригер впервые посмотрел ему в глаза – на его лице отчетливо просматривалось сожаление. Похоже, не такой уж он и циник. Есть в нем что-то человеческое.

Куля стиснул зубы и смахнул нахлынувшие слезы.

– Есть и хорошая новость, Никита.

– Какая? – Куля встрепенулся, но в груди колоть не перестало. – Какая может быть хорошая новость, если Ваня мертв?!

– В его крови я обнаружил удивительный фермент, который помогал ему бороться с вирусом. Не знаю, как, но это вещество за несколько часов уничтожило заразу и не дало ей рассосаться в организме.

Куля косо глянул на «профессора». Все это звучало не столько абсурдно, сколько малоутешительно.

– А отчего тогда он умер?

– Банально, но у твоего приятеля остановилось сердце. – Кригер опустил глаза. – Видно, организм перенес тяжелую нагрузку и в конце концов не выдержал. Даже дефибриллятор не помог.

Куля почувствовал, что цепенеет. По щеке скользнула жаркая слеза и капнула на воротник рубашки.

Постояв в молчании минуту, он опустился на кушетку и поджал колени.

– А что это за фермент такой, вы разузнали?

Кригер покачал головой.

– Если бы. Твой друг был уникальным случаем. В моей врачебной практике это впервые.

Куля только отмахнулся:

– Уникален, бла-бла-бла… а толку-то? Какая, на фиг, разница, если Вани больше нет? Какой толк от этого фермента?!

Куля не заметил, как сорвался. Внутри все закипало от обиды, боли и отчаяния. Зачем они сюда так долго шли, терпели чокнутого батюшку и отбивались от ублюдков-мародеров? Чтобы все старания пошли коту под хвост?!

– Перед смертью я взял у Вани двадцать миллилитров крови, – сказал Кригер. – Значит, образец фермента у меня. Из него получится изготовить вакцину, которая могла бы излечивать зараженных.

На миг Куля подумал, что ослышался. Он посмотрел на Кригера сквозь пелену, застлавшую глаза, поморщился и вскинул голову.

– Вы шутите?

– Нисколько, – тот посерьезнел. – Если фермент ужился в организме Вани да еще и уничтожил вирус, он подействует и на других укушенных, если вводить его искусственно.