Итак, вы все прочли. Потрясающе, не правда ли? Но пара дополнений прояснит для вас ситуацию.
Лист был бухгалтером – с виду идеальная профессия для человека застенчивого и немногословного. И похоже, очень неплохим: он отлично разбирался в цифрах. Все для него было либо правильным, либо неправильным, черным или белым. Однако он терял одну работу за другой. Я представляю, как других в обход его повышали на управляющие позиции, которые не подходили Листу просто из-за странностей в общении. После того как он лишился должности в одном из банков, Лист проводил целые дни на железнодорожной станции, читая газеты, вместо того чтобы признаться семье, что его уволили, и поискать другую работу. Он настолько плохо знал свои слабые стороны, что устроился страховым агентом, хотя все вокруг отмечали, что Лист даже не мог посмотреть собеседнику в глаза. Поэтому торговля страховками закончилась для него очередным провалом.
Он был единственным ребенком и рос с очень религиозной матерью, которая, хотя физически и не издевалась над ним, не позволяла сыну пачкаться или делать те вещи, которые делали остальные мальчишки, и постоянно держала его под контролем. Его отцу было за шестьдесят, когда родился Джон, и тот явно не оказывал на него особого влияния. В подростковом периоде мать, Альма, запрещала Джону ходить на танцы. Даже ее пастор считал, что она чересчур строга. Вот так воспитывался Джон Лист. Он женился на Хелен Моррис Тейлор, красивой женщине, первый муж которой, очень экспрессивный, полная противоположность Джону, погиб на Корейской войне. У них была одна дочь. Хелен болела сифилисом – о чем Джон не знал, – которым заразилась от первого мужа. Болезнь постепенно прогрессировала, и у Хелен началась атрофия мозга, от чего она постепенно впала в сумасшествие и стала алкоголичкой. Лист боялся, что она плохо влияет на детей. Патти хотела стать актрисой. Для религиозного, стремящегося к строгому порядку Джона это была дорога в ад – одна из многих. Его также беспокоил интерес Патти к ведьмовству и, возможно, увлечение марихуаной.
Хотя Хелен и Альма не очень ладили между собой, а Джон сожалел, что его воспитывали так строго, Альма жила с ними, поскольку внесла в семейный бюджет около 200 тысяч долларов, которые Джон растратил в попытках свести концы с концами и содержать огромный дом на восемнадцать комнат, который считал подтверждением своего имиджа и положения в обществе.
Многие, если не все убийцы, которых я изучал и интервьюировал, рассказывая о своих преступлениях, находили, кого за них винить – мать, жену, начальника, политический заговор, общество в целом – кого или что угодно, вписывающихся в их эмоциональный контекст. Контекст Листа – то, как он видел себя и мир вокруг – подразумевал, что он праведный, верующий и богобоязненный, поэтому свою вину он переложил, ни больше ни меньше, на Господа Бога. Как сказано в записке, если бы Господь снизошел до него и ответил на его молитвы, преступления бы не случилось. Джон пытался уверить нас, что просто играл теми картами, которые ему сдали.
Если мне казалось, что у кого-то из моих людей проблемы, если он начинал держаться особняком или еще как-то менял свой поведенческий паттерн, я приглашал его к себе в офис и спрашивал: «У тебя все в порядке? Чем я могу тебе помочь?»
Реальным мотивом, я предполагаю, было то, что его жизнь покатилась под откос, стала слишком сложной и неупорядоченной для него, и поэтому Лист взорвался. Он относился к тому обсессивно-компульсивному типу людей, для которых очень важно жить в строгом порядке. Его паровой котел перегрелся, и это был способ выпустить пар. Он и сам признает, что не хотел стать банкротом и жить как нищий, хоть переносит эти чувства на детей, и решает начать все сначала. Если для этого нужно избавиться от семьи, что же, лучше будет отправить их на небеса. Он проходит нечто вроде очистительного ритуала, а потом рационализирует этот свой акт, чтобы зажить новой жизнью.
Я ни в коем случае не умаляю тяжесть его преступления или ментальные и эмоциональные проблемы Листа, потому что, конечно же, человек, который убивает свою семью, да еще и утверждает, что поступил так ради их блага, страдает от психического расстройства вдобавок ко всем личностным особенностям, которые психиатры могут у него найти. Для представителя моей профессии, однако, важнее всего то, действительно ли болезнь
Здесь важно отметить, что Джон Лист сохранял хладнокровие во время всего эпизода, а потом еще и успешно скрылся. Психически нестабильный или сумасшедший преступник непременно оставил бы улики, которые помогли бы его найти. Но не Джон Лист. И, как мы скоро увидим, то не было массовой казнью. Членов своей семьи он убил по отдельности, в разное время и при разных обстоятельствах.
Если Лист убил родных, чтобы отправить их на небеса, но не покончил с собой, потому что самоубийцы в рай не попадают – хотя один Бог знает, как он рассчитывал, разделавшись со всей семьей, все-таки там оказаться, – почему он просто не пошел в полицию и не взял на себя ответственность? Почему не явился к пастору и не переговорил с ним лично? Иногда такие люди заявляют, что отправили родных на небо, а сами остались на земле, чтобы страдать. Но нет никаких подтверждений того, что Лист страдал после преступления или был намерен страдать, потому что он начал новую жизнь, скрываясь от властей, преследовавших его.
Даже решив совершить самоубийство, такой человек, скорее всего, избавился бы сначала от семьи. Тяга к контролю не позволила бы ему оставить этих людей на земле без руководства с его стороны.
Джон Лист сделал свой выбор. Он оказался просто самовлюбленным трусом, которому легче было перестрелять родных по одному, в спину. Помните – он ведь даже партнерам по бизнесу не мог смотреть в глаза.
Исчезновение Листа сильно озадачило полицейских, расследовавших это дело, особенно Джеймса Морана, одного из детективов, первыми приехавших на место, который впоследствии стал начальником полицейского департамента Вестфилда. Я дал преступнику беглую оценку и периодически участвовал в следственном процессе, чтобы помочь властям. Я предполагал, что Лист, как и другие беглецы, скорее всего, отправится туда, где будет чувствовать себя в безопасности, возможно, в какое-то место, где раньше жил или куда ездил. С учетом его особенностей, он не станет менять привычки и род деятельности. Если он найдет работу, то, скорее всего, с цифрами и в одиночестве, чтобы поменьше общаться с другими людьми.
В 1989 году этот случай привлек внимание продюсеров программы «Их разыскивают в Америке», которая выходила тогда не больше года. Ее вел мой друг Джон Уолш, адвокат; они с женой, Реве лишились шестилетнего сына Адама, ставшего жертвой жестокого убийцы детей во Флориде. Пережитая трагедия так сказалась на Джоне, что он решил посвятить себя борьбе за права жертв и обличению преступников.
Чтобы как-то изобразить преступника, скрывавшегося восемнадцать лет, продюсеры обратились к Фрэнку Бендеру, художнику и скульптору из Филадельфии, который славился необычным талантом: воссоздавать головы и лица людей в трехмерных проекциях, основываясь на любом имеющемся материале – черепах, разложившихся останках или старых фотографиях. Его изображения были не просто физически точными; будучи истинным художником, он отражал их личность. Бендер много работал для Национального центра по розыску пропавших и похищенных детей в Арлингтоне, Виргиния, и я слышал его лекции и видел демонстрации в Куантико. Его работы производили глубокое впечатление.
Бендер получил фотографии Листа, сделанные незадолго до убийств, а также всю информацию, какая имелась у продюсеров – то есть самую базовую. Примерно за месяц он создал бюст Джона Листа в натуральную величину с учетом возрастных изменений – вплоть до того, как он будет выглядеть в очках, и каково может быть его типичное выражение лица.
Программа вышла в эфир 23 мая 1989 года; там демонстрировались как сцены, воссозданные с помощью актеров, так и бюст Фрэнка Бендера, который показывал, как преступник может выглядеть на данный момент. На горячую линию хлынул поток звонков; ФБР все их проверяло, выделив на это огромный человеческий ресурс.
Наши усилия окупились.
Женщина по имени Ванда Флэнери из Колорадо утверждала, что бюст очень напоминает ее бывшего соседа Боба Кларка, бухгалтера и специалиста по налогам. Жена Боба, Делорес, оставила ей их адрес, когда супруги переезжали в Мидлотиан, Виргиния, близ Ричмонда, поскольку Боб нашел там работу. Место о многом говорило – я помнил, что Джон Лист познакомился с женой, Хелен, в окрестностях Ричмонда. Если Боб Кларк окажется Джоном Листом, это подтвердит теорию о том, что беглецы возвращаются в знакомые, привычные для них края.
1 июня 1989 года специальный агент ФБР Терри О’Коннор явился в дом Кларка и показал фотографию бюста Делорес. Она признала, что бюст действительно похож на ее мужа, с которым она познакомилась на собрании лютеранской церкви в Денвере в 1977-м и за которого вышла замуж в 1985-м. Но ведь он же такой мягкий, тихий, вежливый человек – он точно не мог совершить того, что совершил Джон Лист.