Стэг снова улыбнулся. Брат Дэвис тоже.

– Да благословит вас Господь, – сказал Квин, подходя к другой куче барахла и бросая в кузов пикапа очередную вещь.

Стэг последовал за ним, продолжая говорить. Он словно не усматривал оскорбления в том, что Квин повернулся к нему спиной. Куча барахла состояла большей частью из туфель и спецодежды, выпусков журнала Field and Stream и лоскутов фланели, которыми Хэмп затыкал дыры в стенах дома.

– Не хотелось бы, чтобы ты услышал это от адвоката, – продолжил Стэг, все еще посмеиваясь.

Квин бросил в кузов новую порцию тряпья и остановился, чтобы выслушать его.

– Твой дядя задолжал мне много денег за этот старый дом. Некоторое время назад я оказал ему кое-какие услуги, но он так и не вернул долг. Сожалею, но я не хочу разориться на этом деле.

– Он оформил передачу земли?

Стэг взглянул на брата Дэвиса, и пастор улыбнулся, обнажив золотые зубы.

– Бумаги со мной, – объяснил Стэг, передавая документы Квину.

Тот взял их и в свете фар стал изучать юридический документ, выглядевший так, словно его печатала обезьяна. Примерно три параграфа и закорючка Хэмптона внизу.

– Здесь кредит, – сказал Квин. – Вам придется доказать, что он не оплачен.

– Я полагал, что мы сможем обойтись без всей этой кутерьмы, – возразил Стэг. – Юристы лишь выхолостят все. Ты вернешь мне бумагу?

– Нет, – сказал Квин, сложив документ и сунув его в карман куртки. – Я покажу это своему адвокату утром.

Лицо Стэга осветил блуждающий огонек кривозубой улыбки.

– Всегда одно и то же. Пожалуйста, верни.

– Ты пришел в дом дяди через день после его похорон с каким-то грошовым пастором, чтобы отнять у меня землю, которой владело несколько поколений моей семьи. Неужели ты думаешь, что я буду смирно сидеть и молиться? Убирайся отсюда.

– Между нами была заключена сделка, – возразил Стэг. – А этот человек – священнослужитель.

– Мне известно, кто он, – сказал Квин. – Он очищал выгребные ямы во времена моего детства.

Брат Дэвис нахмурился и облизнул губы.

Бум подошел к Квину и молча встал рядом.