— Это ты что делаешь?

Драко упрямо сжал губы, находя взглядом тёмные глаза перед собой, сосредотачиваясь, шумно дыша через нос и игнорируя стекающую по подбородку кровь из разбитой губы.

— Забини… — предостережение.

— Хера с два “Забини”, понял меня? Отвечай, какого я только что видел?

Тон его становился тише, несмотря на то, что глаза по-прежнему метали молнии. Это было чудовищно непривычно.

Блейз. Спокойный Блейз. Рациональный Блейз. Рассудительный Блейз. Плавный и невозмутимый.

Вытряхивающий из Драко остатки души, колотя того о стену.

Несколько секунд они молча созерцали друг друга в тяжёлой и злой темноте.

От внезапной мысли, возникшей в голове, стало не по себе: если бы Забини не появился в эту секунду в совятне… Просто если бы. Видимо, к тому же пришёл и мулат, потому что кулаки вдруг отпустили колючую материю. В глазах — откровенный страх.

Недоверие.

Странное сомнение.

— Малфой, — он качает головой, всматриваясь в лицо друга так, что в радужках можно различить собственное отражение. Быстрый смешок срывается с губ и тут же умирает. — Блин, просто скажи, что это не то, что я думаю.

Драко сглатывает.

Снова эта гниль. Вязко стекает по горлу.

Он чувствует себя уродом. Не от мира сего.

Желание подойти и выглянуть в это дурацкое окно без стекла почти больше его самого. Выглянуть и увидеть раскромсанный труп где-то внизу, на отвесных скалах, покрытых изморозью.

Он хочет попросить Блейза бить его снова и снова, пока лицо не превратится в кашу.

Вдруг это снова будет больно?

О, да. И он потеряется в этой боли. Как безумец.

Изрежет себя ею. Чтобы чувствовать. Что-то, кроме пустоты и такой охуенной бездны разочарования, которая ну никак не могла умещаться в нём. Но каким-то образом уместилась. Раскрылась внутри как цветок. Что невольно наталкивало на мысль: а ведь если в нём так глубоко, и это в нём такое огромное… значит ли, что границы его душонки… души… куда шире, чем думалось?