И даже рука поднимается. Только губы невозможно заставить произнести нужные слова.
Он сведёт. Конечно.
А потом потуже замотанный на шее шарф и свитер под горло.
Он сведёт.
— Да, это Пэнси.
Она никогда не узнает, что отметины Паркинсон не живут на его теле больше пары минут после секса.
Короткий ответ почти бьет её, словно пощёчина. И она даже моргает так, словно он ударил.
Пальцы, будто обжёгшись, отстраняются от засоса. Замирают в сантиметре от него. Поднимаются вверх и на мгновение касаются губ Драко. И что-то слишком искреннее в этом. Слишком сильное, настолько, что внутри давятся яростью черти. Он подавляет в себе желание приоткрыть рот, прихватить нежные подушечки, которые уже скользят по скулам, к раковинам ушей, на затылок, снова по шее, вниз.
Миллион.
Или даже больше миллиона мурашек. Она гладит его. Так, словно никого и никогда так не гладила. И вдруг он видит, как губы растягиваются в едва заметной понимающей улыбке, а в лёгком прищуре глаз откровенно читается знание того, что он врёт.
Помнит. Она, блять, помнит.
И хочется дико зарычать, когда тёплые губы касаются ненавистного следа, оставленного этими же губами.
И почему-то в этот момент присутствие на своем теле маленькой метки Грейнджер показалось абсолютно правильным. Будто она там и должна была быть: на его шее, под её горячим ртом.
А в следующий миг Грейнджер обхватывает его плечи, трётся носом о границу его волос за ухом.
— Обманщик... — кажется, она хочет сказать именно это. Но рваный выдох перебивает собственные слова, когда Драко сгребает ткань её трусов в кулаки, стаскивая, отстраняясь и давая узким ступням коснуться пола. Позволяя ненужной материи легко скользнуть с бёдер и упасть под ноги. И в этот момент он понимает, что ему нужны её губы. Мозг разрывается от внутреннего рёва, — нет, не смей, нет! — а Грейнджер не успевает сделать даже вдоха, когда он возвращается к её лицу, обхватывая руками.
И язык нетерпеливо чертит контур нижней губы, побуждая открыться навстречу ему.
И она сама уже срывается на стоны прямо ему в рот, обжигаемая нервным, судорожным поцелуем.