– В последнее время вы каждый вечер стоите на этом месте и смотрите в одном и том же направлении.

Помедлив, я уточняю:

– Да?

Не обращал внимания, но, полагаю, Тахра права. Мне казалось, что я стал более отрешенным. Раз уж и она заметила, тогда это весьма очевидно.

– Если желаете помолиться, Мекка в той стороне.

Когда смотрю назад, замечаю, как женщина указывает на юго-запад с хитрой улыбкой.

Улыбнувшись, я качаю головой.

– Ты не оставляешь попыток, да? – Вновь бросив взгляд на последние лучи света, мерцающие над городом, думаю о том, что лежит за небоскребами, базарами и пустыней. За Меккой, Красным морем, Африкой и Атлантическим океаном…

– Вообще-то, мой дом в этом направлении, – наконец отвечаю я, указав бутылкой на северо-запад. – До него 7308 миль от этой точки.

– Это далеко.

Я киваю, погрузившись в размышления.

– Ага. – Сделав паузу, продолжаю: – И все равно ничего не изменилось. Она была права.

– Кто?

Счастье – это направление, а не место. Да, Куинн определенно права. На губах появляется едва заметная улыбка при мысли о том, какой умной всегда была эта девочка.

Даже она в четырнадцать лет понимала, что счастье не имеет ничего общего с тем, где ты живешь, кого любишь, что делаешь со своей жизнью. Это все наши выдумки.

И, как ни старайся, от себя не убежишь, не так ли?

Радость переполняет мою грудь, и во мне вдруг просыпается любопытство, чем она сейчас занимается, чем они все заняты. Мэдок с его постоянными барбекю, пикниками и вечеринками у бассейна, который всех веселит и влюбляет в себя против воли. Джаред, рокот машины которого разносится по всей улице, и Тэйт, любительница играть под дождем, даже повзрослев. Фэллон с ее острым языком, всегда убеждавшая наших партнеров работать так, как было нужно ей. Джульетта с ее сексуальным, вольным духом. И Джекс, который одним глазом следит за происходящим вокруг, а вторым не выпускает из виду свою жену.

Интересно, какими выросли их дети. Они уже получили права и наверняка сеют хаос, нарушают правила.

Куинн чертовски меня раздражала, когда была маленькой, но она всегда стояла бок о бок со мной и в прямом смысле слова заставляла чувствовать себя своим среди тех, кто даже не был моей настоящей семьей.

Зачем я уехал из дома? Почему-то мне трудно вспомнить причины, ведь сейчас такое ощущение, словно вещи, от которых я отказался, гораздо важнее, чем те, от которых сбежал.