Трясущимися руками Дейл закурил, налил стакан виски, взял пистолет и вышел на переднее крыльцо, недостойное так называться, – уродливое дощатое сооружение, перекосившееся от времени и непогоды. Столь же неприглядным был и сам дом – старый, неухоженный, с каждым новым днем ветшающий все больше и больше.

То же самое можно было сказать и о его владельце. Интересно, чему раньше настанет конец, подумал Дейл, его крыльцу, его легким или его печени?

Если ему повезет и крыльцо обрушится под ним первым, то он, упав, свернет себе шею и мгновенно отойдет в мир иной. Если у него обнаружится рак легких, то он уступит сразу же, отказавшись от борьбы. То же самое касается и цирроза печени. Если же ничего такого в скором будущем не произойдет… Тогда одна надежда на верного друга, револьвер «смит-энд-вессон», который всегда был у него под рукой.

Когда-нибудь настанет такой день, и ему хватит мужества сунуть ствол в рот и нажать на спусковой крючок. Несколько раз, сильно напившись, Дейл играл в русскую рулетку, но всегда выигрывал. Или проигрывал. Это с какого бока смотреть.

Стоял жаркий душный полдень, и тягучую тишину нарушал лишь стрекот цикад. Тень от жестяного козырька над крыльцом почти не спасала от изнуряющей жары. Сквозь стену кипарисов неподвижная водная гладь озера Каддо казалась похожей на огромное бронзовое блюдо.

Дом, в котором Дейл в одиночестве обитал вот уже пятнадцать лет, стоял на густо поросшем лесом полуострове. Бухточка, которую образовывал полуостров, была темной и слегка зловещей: окруженное низким пологом поросших мхом деревьев пятно заболоченной воды. Лишь немногие рыболовы отваживались появляться в этой огромной неприветливой луже. Дейлу Муди это место нравилось именно по причине его – уединенности. Одиночество – вот к чему он стремился, когда купил этот дом, заплатив наличными и составив документы на человека, чье имя прочитал на могильной плите столетней давности.

Дейл опустился в скрипучее кресло-качалку, отпил виски и, затянувшись сигаретой, подумал о том, как приятно чувствовать вес лежащего на бедре заряженного пистолета.

Он сидел неподвижно, не раскачиваясь в кресле, и задавал себе ставшие привычными вопросы о том, как изменилась бы его жизнь, не будь в тот день убита Сьюзен Листон. Стал бы он тогда уважаемым детективом, как орешки щелкающим убийства? Получил бы повышение по службе, удостоился бы рукопожатия мэра? Остался бы в остинской полиции до выхода на заслуженный отдых? Был бы по-прежнему женат, имел бы хорошие отношения с детьми? Виделся бы со своими внуками?

Но в тот ужасный день восемнадцать лет назад Сьюзен Листон нашли убитой. Причем убийство это совпало не только с праздником, но и с природным катаклизмом. Первый торнадо, обрушившийся на Остин за последние полвека, за короткое время превратил жизнь города в сущий ад, неся с собой огромные разрушения и даже человеческие жертвы. В числе наиболее пострадавших мест был и национальный парк-заповедник, где Листоны устроили корпоративный пикник.

Гости настолько приятно проводили время, что лишь немногие обратили внимание на грозовые облака, а если и обратили, то понадеялись, что дождь не помешает намеченному на вечер фейерверку. Увы, вскоре даже самые отъявленные гуляки заметили, как внезапно потемнело, как упало давление, как опустилась неестественная тишина, а небо приобрело зеленоватый оттенок.

Родители тут же принялись собирать детей, которые успели разбежаться по разным уголкам парка. Музыканты прекратили играть и взялись собирать и относить инструменты и аппаратуру в микроавтобус. Официанты накрыли крышками подносы с картофельным салатом и печеными бобами.

Увы, все эти меры предосторожности оказались тщетными перед лицом надвигающейся катастрофы. Как потом говорили эксперты, даже будь у людей время на то, чтобы предпринять более действенные меры безопасности, это не спасло бы их от смерча, который двигался полосой шириной в полтора километра, и порывов ветра, обрушившихся со скоростью триста двадцать километров в час.

Остин лежит к югу от географической полосы, именуемой Дорогой торнадо.

Неудивительно, что местные жители, в отличие от своих северных соседей, в полной мере не осознавали грозившей им опасности. Они, конечно же, видели фотоснимки разрушений.

Смотрели фильмы на эту тему и удивлялись самому суровому и непредсказуемому детищу матери-природы.

Однако было невозможно подготовиться к мощи и ярости, на которую оказалась способна воронка смерча. Это можно понять, лишь испытав на собственной шкуре. Те, кому довелось пережить смерч, предпочитали не слишком распространяться на эту тему. Горстка глупцов, проигнорировав вой сирен, беспечно вышла из домов, чтобы поглазеть на редкое зрелище. Двое исчезли сразу же, больше их никто никогда не видел. Тела несчастных так и не нашли.

Количество жертв в городе составило шестьдесят семь человек. Девять из них были обнаружены на месте пикника в парке-заповеднике.

Через двенадцать часов после смерча в городе все еще действовало чрезвычайное положение. Весь округ Тревис был объявлен зоной бедствия. Полиция города и округа, а также пожарные части вели поисково-спасательные работы. В них также были задействованы сотрудники Красного Креста, подразделения национальной гвардии и многочисленные добровольцы.

Люди работали не покладая рук: помогали родственникам отыскать друг друга, искали пропавших без вести, выносили тела мертвых. Пострадавших отправляли в медицинские учреждения. Прилагали все усилия для восстановления закона и порядка там, где действовали мародеры. Возводили временное жилье для тех, кто лишился крова. Расчищали завалы на дорогах.

На рассвете следующего дня, после поистине кошмарной ночи, Дейла вызвали в морг, который, учитывая состояние дел, стал для правоохранителей главной головной болью.