Л и н а (нервно, возбужденно ходит). Помешать? Помешать… Как? (Смотрит в окно). Алекс мой возвращается.
Лина и Самчук быстро переходят в павильон. Вбегает К у х л я, потирая руки.
(Заполняя квитанцию). Фото на паспорт, Алексей Иванович.
К у х л я. А у меня, золотце, порядок. Читай! (Дает бумажку). Может, заодно, молодой человек, и кабинетную открыточку?
С а м ч у к. Находятся сейчас такие… чудаки?
К у х л я. Жизнь, молодой человек, — она никогда не прекращается. Вот — усики у вас. Выращиваете?
С а м ч у к. Усики? Верно! (Двусмысленно). Вся жизнь в них.
Кухля усаживает Самчука, фотографирует.
Л и н а (читает вслух). «Городская управа разрешает господину Кухле и лицу им уполномоченному производить на улицах продажу видовых открыток в неограниченном количестве…»
К у х л я. Все. Благодарю. Получить послезавтра.
Л и н а. Надеемся еще видеть вас своим клиентом.
С а м ч у к (в тон). Да сбудутся все ваши замыслы! (Уходит).
К у х л я (покрутил пальцем у лба). Немного того, а?
Л и н а. Если признать, что весь мир нормален. (Идет к себе).
К у х л я (удивлен ее непривычным тоном). Как, как?
Входит В е р а со щеголеватым н е м е ц к и м о ф и ц е р о м. Она вызывающе хороша собой, одета с большим вкусом. Кухля спешит им навстречу.
О ф и ц е р. Вы — хозяин ателье с таким удачным названием?
К у х л я. К вашим услугам. Желаете сделать портреты?
В е р а. Нет, у нас дело несколько иного рода…
Лина прислушивается, чуть отодвинув занавеску.
